Страна потерянных дорог

— Ты был прав, когда говорил, что с меня станется полезть к спящему солдату со сказочными реанимационными мероприятиями, — наконец, тихо и со смехом проговорила она. — Очень хотела тебя поцеловать, когда ты спал в номере. Ты был такой… красивый, спокойный, расслабленный. Думаю тогда я и влюбилась окончательно. Я словно… увидела тебя настоящего. Без всех этих масок, суровости в облике, темного мрачного взгляда. И тогда я поняла, какой ты добрый, самоотверженный и хороший человек.

Макс чуть смутился от таких слов, но с пониманием кивнул. Затем на миг о чем-то задумался и тепло улыбнулся Нике, неотрывно глядя в ее яркие серые глаза.

— Ты меня защищала. Берегла, заботилась. Щадила мои чувства. Сначала немного бесило, а потом вдруг понял, что никогда никто так ко мне не относился. Раньше ни одному человеку подобное в голову не приходило…

— Ну ты же не железный, — с нежностью повторила Ника, не в силах перестать гладить и обнимать Макса. Казалось, именно эти слова и нужно донести до него, что он имеет право на чувства, на боль, на слабости. Что не обязан всегда быть сильным и несгибаемым. Может, когда-нибудь, он поверит и примет это. Что рядом с ней ему не нужно прятать эмоции и можно быть просто человеком.

— Пусть будет три, — вдруг серьезно произнес он.

— Что три? — не поняла Ника, но мужчина тут же поцеловал ее в губы, нежно и страстно. Девушка словно утонула в этом жарком поцелуе, растворяясь в ощущениях и прикосновениях. Его губы были такие теплые, чуть обветрившиеся, но все равно невероятно сладкие.

Казалось, что прошла целая вечность, когда Макс наконец легонько отстранился, тяжело дыша, и внимательно заглянул в глаза Нике:

— Уже три поцелуя, а не два, — чуть хрипло пояснил он.

Она едва могла дышать от жара, который распространялся по ее телу. Хотелось еще, хотелось большего…

— Четыре, — проговорила она и снова прильнула к его губам, чуть касаясь их языком и слушая то ли стон, то ли полный страсти вздох, который не смог сдержать Макс.

Он сжал девушку в объятьях, прижимая к себе, со страстью гладил по талии и бедрам и, казалось, забывал дышать. Ему представлялось, что он впитывает всем своим существом ее сладкий запах, ее живительное тепло и нежность кожи. Поцелуй перестал быть робким и невинным, словно Макс больше не мог сдерживаться. Он отвлекся только на миг, чтобы быстро окинуть взглядом помещение… А затем с грустью вздохнул и отстранился.

— Нет, маленькая, не время и не место, — тяжело дыша произнес он. — Надо сказать твоему дедушке, что сегодня мы в Лес не идем. Попрощаться с Костей, позвать с собой Майю — это и ее бой тоже.

Он нежно взял ее за руку, поглаживая тонкие изящные пальцы, и указал взглядом в сторону двери, ведущей во дворик.

— Но еще… мы проведем этот день только вдвоем. Всего не успеем, но хотя бы одно нормальное свидание у нас будет.

— Последняя ночь на Земле?

Макс тепло улыбнулся в ответ, проводя кончиками теплых пальцев по щеке девушки. Затем устало скинул тяжелый тактический рюкзак и разгрузку на столик у двери, бросив в сторону дворика тяжелый быстрый взгляд.

— Только надо объяснить все твоему дедушке… Та еще задачка!

Когда они вышли из дома, крепко держась за руки, Шаман смерил Макса долгим и темным взглядом. Попытался улыбнуться внучке, но получилось как-то грустно и горько. Видимо, он был заодно с Конем, не хотел пускать Нику на опасное задание, и появление внучки его не обрадовало.

— Ему бы пришлось меня вырубить, чтобы остановить, — с ехидными нотками произнесла она, подходя ближе к дедушке. — Едва ли такой вариант тебе бы понравился.

Шаман некоторое время молчал, с каким-то непередаваемым выражением рассматривая то Нику, то стоящего рядом Макса. Он вдруг стал казаться старше, словно все случившееся стоило ему немало лет жизни. Но через минуту тишину, он деловито поправил очки на носу, закинул веревку на плечо и быстро глянул на густое переплетение кустов и прошлогодней травы.

— Видимо, придется идти всем вместе, — ни к кому не обращаясь, хрипло проговорил старик. Затем все-таки перевел взгляд серых глаз на ребят и пожал плечами, словно смиряясь с неизбежным. Но говорил отрывочными фразами, сухо и сдержанно, что и выдавало его эмоции: — Тогда пойдем подготовленными. Я сейчас схожу в Лес, проверю, сошел ли лед с озера. Иначе мы не сможем попасть внутрь. Вернусь не раньше завтрашнего утра. Так что отдохните как следует. Потом вместе распланируем операцию. К ужину не ждите…

Он развернулся и раньше, чем Ника или Макс успели что-то сказать или сделать, размашистым шагом ушел в густые заросли голых зимних кустов. Всего несколько мгновений, и Шаман уже растворился в Лесу, оставив ребят одних в пустынном внутреннем дворике.

Они растерянно переглянулись, все еще держась за руки.

— Кажется, я очень не нравлюсь твоему дедушке, — сухо заметил Макс, но натолкнулся на смеющийся взгляд Ники и резко замолчал.

— Серьезно? Он деликатно оставил нас одних на целую ночь! Это можно смело считать благословением, — чуть смущенно хохотнула Ника, глядя, как хмурое выражение на лице Макса сменяется на удивленное.