Страна сказок. Путеводитель для настоящего книгообнимателя

МГ: Эй, полегче! Тут я тебя перебью. Я, может, и враг народа, но никак не его достояние.

КК: Мне кажется, вы неправильно понимаете значение этого слова. Имеется в виду, что я могу законно использовать персонажей, которые больше не защищены авторским правом.

МГ: Я всегда считала, что закон соблюдать не обязательно.

КК: Обязательно.

МГ: Ну, если бы я его соблюдала, твои книги были бы не такими интересными. Кстати говоря, из этого вытекает второй вопрос: думаю, ты задолжал мне денег за издание моего дневника.

КК: Это не вопрос.

МГ: Когда что-то под вопросом, сам знак вопроса не нужен. Тебе повезло, что на мой арест выдали кучу ордеров, иначе я бы в суд на тебя подала.

КК: В смысле? Я сам написал каждое слово в «Дневниках Матушки Гусыни». Как и во всех остальных книгах.

МГ: Не надо тут в позу вставать, Ричард Никсон. Я не обвиняю тебя в том, что ты нанял литературного раба, но, возможно, тебе перепало гораздо больше помощи из другого измерения, чем ты думаешь.

КК: Что это значит?

МГ: Давай объясню. Когда ты начал писать «Страну сказок»?

КК: Во втором или третьем классе.

МГ: Именно. А тебе не кажется, что это довольно необычное занятие для семилетки?

КК: Ну, до бойскаута я еще не дорос, а из детской команды по бейсболу меня выгнали. Надо же было чем-то заниматься.

МГ: И именно поэтому мы с феями решили, что ты больше всего подходишь для того, чтобы рассказать историю близнецов Бейли. Мы посмотрели на тебя и подумали: «Вот этому мальчонке некуда время девать».

КК: Погодите. То есть, по-вашему, «Страну сказок» не я придумал?

МГ: Ну да.

КК: Но это неправда! В детстве у меня было много вопросов о сказочных персонажах, а еще мне самому хотелось побывать в сказочном мире, и всё это вдохновило меня написать книги!

МГ: Не петушись. Я всего лишь намекаю, что мы заронили в тебя зерно, которое дало росток. Но не переживай, ты и только ты помог ему вырасти.

КК: Спасибо?..

МГ: Так, давай вернемся к интервью, а то сроки горят.

КК: Это пойдет в печать?!

МГ: Ой, смотрите, кто заговорил! Правда, не очень здорово, когда факты о твоей личной жизни публикуют без разрешения?

КК: [со вздохом] Следующий вопрос, пожалуйста.

МГ: Вопрос третий: почему ты всё время описываешь меня как какую-то тронутую престарелую пьянчугу?

КК: Потому что вы упоминаете людей вроде Говарда Хьюза и только что залили своей шипучкой мой ковер. Мне кажется, вполне подходящее описание.

МГ: Вообще-то это газированная минеральная вода. Вопрос четвертый: я где-то читала, что ты был актером, прежде чем стал писателем.

КК: Это прозвучало как осуждение, а не вопрос.

МГ: А это оно и есть. Обычно люди становятся врачами или бизнесменами, чтобы подстраховать себя на будущее. А твой выбор профессий говорит о том, что ты решил плыть против течения без вёсел и лодки.

КК: Ну, актерство и писательство всегда были для меня одним и тем же по сути. В обоих случаях нужно быть рассказчиком, и именно рассказчиком я себя и считаю.

МГ: Ну да, ну да. Хотя я тебя понимаю. Я и сама была актрисой в те времена, когда Голливуд процветал, – до того как кинематограф встал на поток и начали выпускать всякий мусор.