Stranger trap for a king (СИ)

Тварь не двигалась. Разинув пасть-цветок лежала так, словно свернула шею. Хоппер подошел ближе, наставляя на нее автомат.

— Оно мертвое? — тихо спросила Макс. Эвелин обернулась бы к ней, но ее удерживал Стив, так что места для маневров не хватало. Ей было страшно: шериф пнул тварь прямо в шею, ожидая, что та очнется и набросится на него — и Эви боялась этого больше всего.

В разбитое окно задувал ветер и нес внутрь стихающий шум — словно несколько зверей умирали, испуская последний дух.

Тварь в доме не шевелилась. Хоппер опустил автомат, успокоившись, и Дастин рядом с Эви выдохнул:

— Срань господня.

Точно. У Паркер не было сил поправлять мальчика. Только она хотела сказать — что, она и сама не понимала, — как тихий скрежет раздался от входной двери.

Хоппер дернулся, вскидывая автомат обратно наизготовку, Стив, наконец, отпустил руку Эви, и та тоже подняла дуло ружья. Дастина снова пришлось отпихнуть себе за спину, толкнув к Майку.

С тихим щелчком провернулся затвор в замке. Потом слетела щеколда. Так, словно кто-то намагнитил ее с другой стороны. У Эви занялось дыхание. Господи-Боже.

И тут дверь отворилась с устрашающим скрипом, и в дом шагнула девочка.

***

Она была невысокой, ростом с Макс или Майка. На ней была черная куртка, простые джинсы и кеды, но выглядела она так, будто сошла со страниц комиксов про супергероинь. Отчего у Эви, не привыкшей к подобным сравнениям, сложилось такое впечатление, она не смогла бы объяснить и самой себе.

Девочка шагнула под свет люстры, и Эвелин заметила, что вниз от носа у нее ползет крупная капля крови.

Хоппер опустил ружье и странно выдохнул. Охнул Дастин, присвистнул Лукас. Майк вышел вперед перед шерифом и застыл перед этой девочкой. А потом он вдруг сказал, странным, дрожащим голосом:

— Одиннадцать.

— Майк, — выдохнула она, и они обнялись. И оба заплакали, задрожали всем телом, и Эви прикусила губу и вдруг захотела отвернуться или убежать из комнаты совсем, потому что…

Она не могла бы облечь в слова свою реакцию, но ей вдруг показалось, будто все чаяния и надежды этих двух детей обрели форму, и в ночи, полной страшных, необъяснимых существ и явлений они казались единственным, за что, наверное, стоило бы бороться.

— Это же… — начала Макс, но не договорила, получив немой кивок от Лукаса.

Эви опустила ружье, выдохнула. Эта девочка одолела тварей снаружи? Всех до единого? В одиночку?

Стив вдруг обернулся и уставился на Эви так, будто она что-то сказала, но Эвелин только хмурилась и кусала дрожащую губу, будто вот-вот она готова была заплакать. Эви перехватила взгляд Харрингтона и мотнула головой

— Я никогда не сомневался в тебе, — сказал Майк плачущей девочке. — Я говорил с тобой по рации каждый день. Каждый день в течение…

— 353 дня, я знаю, — договорила за него девочка.

Теперь Эви не сомневалась, что этих двоих нужно оставить наедине и уйти всем вместе хотя бы в другую комнату. Зрелище представлялось трогательным, странным и совершенно неуместным в это сложное дурацкое время.

— Но почему ты не отвечала? — всхлипнул Майк. Его сестра выглядела гораздо менее удивленной, чем Эви или Стив, и Паркер решила, что одетая в черное девочка, накрашенная так, будто только что побывала на рок-концерте, была ей знакома. Кажется…

— Почему не говорила, что ты жива и все хорошо?

Хоппер вдруг выдохнул.

— Потому что я ей не разрешал.

И вышел вперед, отодвинув Майка в сторону, словно он ничего не значил.

— Где ты была, черт возьми? — проворчал он в своей излюбленной манере. Эви смотрела на все это широко распахнутыми от удивления глазами: то, как девочка ответила точно таким же тоном, то, как они обнялись, словно близкие родственники. Хоппер поцеловал ее в макушку. О, Боже, так вот почему шериф…

— Вы прятали ее? — прошептал Майк, стискивая руки в кулаки. Неверяще замотал головой и воскликнул, повышая голос: — Вы ее прятали!

Хоппер обернулся, выпуская девочку из объятий, и стиснул упирающегося, разгневанного Уиллера за плечо.

— Эй, парень, — твердо сказал он. — Давай-ка поговорим. Наедине.

Он вывел мальчика в спальню Уилла, закрыл за ними дверь — девочка смотрела им вслед с виноватым видом, будто наблюдала, как отец уводил ее парня на серьезный мужской разговор. Стены в доме Байерсов были слишком тонкими, чтобы заглушать все звуки, и обвинения Майка Эви слышала так отчетливо, будто он кричал на Хоппера прямо перед ней.

Дастин обогнул замершую на месте Эвелин и подошел к девочке с объятиями. Он и Лукас сжали ее с обеих сторон с одинаково радостными лицами.

— Мы скучали по тебе, Оди, — расслышала Эвелин.

— Мы говорили о тебе почти каждый день.

В другой комнате Майк Уиллер кричал на шерифа.

— Я не виню ее, я виню вас! Вы лживый мерзкий кусок дерьма!

— Это нормально, парень, хорошо.

— Нет! Ничего не может быть нормально! Ничего из этого не может быть хорошо!

Эви отвернулась, чтобы не смотреть, как обнимаются и плачут дети перед ней, но уперлась растерянным взглядом в Стива и не выдержала. Она развернулась и ушла на кухню, где спряталась за холодильник и замерла. Они же всего лишь дети, Боже. Всего лишь дети.