Странная музыка

-- Я бы хотел, чтобы вы оставили меня в стороне, -- серьезно ответил офицер, -- о том, что вы говорите, и пусть судья решит вашу судьбу, ваше завтра и всю правду, которая может заключаться в ваших словах.

15

  ■ ■ ■

 Судя по изоляторам, один из них, расположенный в недрах обширного комплекса мэрии, был подходящим изображением общего уровня технологий на Ларджессе. Каменные стены (на этот раз из красного гранита) были отполированы, а не грубы, что приятно, если учесть, что эстетика обычно не была приоритетом для большинства видов, которым иногда нужно было сдерживать антисоциальных членов своей собственной культуры. Вместо решеток тонкая железная решетка с поперечной штриховкой отделяла камеру от подземного коридора, выходом на который она была. Используя свою большую человеческую массу, Флинкс подумал, что сможет согнуть металлические нити. Но даже в этом случае потребовалось бы много часов, чтобы проделать дыру, достаточную для того, чтобы он и Вигл могли пролезть через нее. В любом случае это было бы бесполезным занятием, поскольку тогда перед ними встанет перспектива безопасного выхода из коридора и побега из здания.

И с какой целью? Не то чтобы они могли спрятаться где-нибудь в городе. Не это побудило Флинкса выступить публично. За исключением неспособности передвигаться по своему желанию, он и Вигль были более или менее именно там, где он хотел быть.

Кроме того, опасаясь слишком близкого приближения к своеобразному инопланетянину (и, к счастью для них), никто из их сопровождающих не подумал проверить внутреннюю часть трости инопланетного существа.

Между двумя длинными, очень низкими, похожими на койки приспособлениями находилось то, что на первый взгляд казалось третьим. Потребовалось время, чтобы найти заливной кран и элементы управления. Сначала он подумал, что это ванна, пока Вигл не объяснил ему, что для ларианца регулярное погружение в воду — необходимость, а не роскошь. Окна не было, но это не беспокоило Флинкса. Он не ожидал, что задержится здесь надолго.

«Превосходнейший итог, — горько пел раздраженный Вигль, — всем нашим путешествиям, всем нашим сражениям, всем нашим усилиям, затраченным самым напряженным образом». Продолговатые черные глаза смотрели прямо в глаза Флинкса. «Что теперь ты предлагаешь, инопланетянин, человек, маг? Просить, чтобы Хобак привел сюда своего пленника, а затем освободил нас; вернуться домой, отправиться на юг, покинуть его пределы, сопровождаемый его глубочайшими извинениями?»

"Может быть." Какими бы негармоничными они ни были, Флинкс чувствовал, что ларианская культура могла бы выиграть от включения нескольких ответов, состоящих из одной ноты, несмотря на то, что Вигл вздрогнул от едкого ответа.

— Так что же нам теперь делать, — пробормотал проводник, расхаживая по ограниченной, закрытой части камеры, — пока мы задерживаемся у какого-нибудь судьи, чтобы определить нашу судьбу?

"Ждем." Флинкс сел на одну из кроватей, для этого ему пришлось практически присесть на корточки. Он продолжал нараспев, чувствуя, что обязан перед Виглем пощадить уши проводника. «Пока не придет кто-нибудь любезный, чтобы выпустить нас».

"Разрешите нам…?" Раздраженный и недоверчивый, Вигл рухнул на койку напротив, даже не удосужившись закончить начатую мелодию.

Не прошло и часа, как ларианка, облаченная в неожиданно красочную и бросающуюся в глаза официальную паутину, прошла по коридору и остановилась перед их камерой. Изучив с нескрываемым интересом необычную пару внутри, она поманила Вигла. Стремясь не усугубить ситуацию и надеясь заслужить любую благосклонность, которая может долететь до него, проводник быстро встал и поспешил к решетке.

«Мне сказали, что инопланетянин был заключен под стражу за декламацию в общественном месте, о вещах, которые лучше не говорить, лучше не обсуждать. Инопланетянин с слишком

много пальцев и ушей по бокам головы, а не на макушке, и лицо, которое выглядело так, будто на него наступили, и к тому же почти лишенное волос». Ее уши и хоботок недоверчиво дернулись. «Я бы не допустил такого, если бы не стоял здесь и не видел это своими глазами, у всех на виду».

Поняв все, что она сказала, Флинкс услужливо улыбнулся. Она игнорировала его, обращаясь только к Виглу.

«Мне сказали узнать, есть ли у него особые потребности, поскольку это считается важным, чтобы вы оба были живы и здоровы. Пока не вернется судья, чтобы заняться этим необычным делом, или пока сам Хобак не соизволит вмешаться.

Флинкс поднялся. «Зачем ждать судью?» — предложил он, шокировав еще одного гражданина Ларджесса своим умением петь, — когда Хобак сможет определить, благодаря своему большему умению и проницательности, какая судьба постигнет меня и моего друга?

«Не будь таким услужливым, — хотел сказать Вигль. Но помня о мастерстве и способностях мага, возможно, еще не раскрытых, он промолчал, отступив в сторону, когда человек поднялся с койки и подошел к решетке.