Странная музыка

Флинкс посмотрел на тюремщика, пытаясь проникнуть в ее взгляд, увидеть что-то за черными глазами. Совершенно не понимая, что он пытается сделать, она не отошла. Просто оглянулся, изучая его с такой же интенсивностью.

— Значит, благородный Хобак, Фелелах на Брун, сам поблизости, доступен для консультации?

В ответ она бессвязно фыркнула через единственную гибкую ноздрю. Намочила его рубашку. Он не обращал ни на сопли, ни на сантименты ни малейшего внимания.

«Какое это имеет значение, — пела она, — ведь он никогда не соизволил бы тратить свое драгоценное время на пару простых заключенных».

Флинкс настаивал. «Но мы не обычные заключенные, и нам необходимо встретиться с Хобаком лично, чтобы обсудить, почему мы пришли». Он продолжал пристально смотреть на охранника. «Конечно, человек с вашим опытом, вооруженный такими знаниями, должен полностью понять важность момента, важность страсти, которая лежит в основе нашей просьбы?»

Защитные мембраны охранника затрепетали у нее на глазах. Одна рука потянулась к ее талии. В ножнах висел короткий меч, и встревоженный Вигл начал пятиться от металлической решетки. Но ее пальцы обошли меч в пользу одной квадратной клавиши. Сдвинув его вниз по прорези в левой части барьера, он разблокировался. Выглядя ошеломленной, она отодвинула решетку в сторону. Ее напевная речь была приглушенной и медленной.

«Конечно, ты должен… встретиться с Хобаком… чтобы сообщить ему… причину своего прихода. Следуй… за мной… сюда… сюда.

Повернувшись, она повела удовлетворенного Флинкса и испуганного Вигла по коридору и поднялась по извилистой каменной лестнице. Напевная речь гида была едва слышна шепотом.

«Воистину, ты маг великих сил, раз изменил ее мнение, изменил ее позицию, убедил ее сделать это!»

Флинкс покачал головой, надеясь, что Вигл был достаточно знаком с языком человеческого тела со времени, проведенного на станции Борусегам, чтобы понять значение этого жеста.

— Ничего подобного я не делал, так как не могу воздействовать на умы так, как вы предлагаете, а могу воздействовать только — на эмоции. Он кивнул в сторону охранника, который шел впереди. «Я спроецировал на нее чувства сочувствия, беспокойства, тревоги за наше состояние и беспокойства за наше благополучие. Пока достаточно, чтобы она почувствовала к нам сострадание и превратила это в маленькую доброту».

«Тогда мы сможем уйти, — пропел Вигль втроем, — и бежать отсюда, и вернуть наш бранд, и вернуться в благословенный Борусегам!»

— Мы можем сделать, — поправил его Флинкс, — именно то, что я ей сказал, мы сделаем, и не уйдем, не завершив дело, за которым мы пришли, за которое я дал залог, свою гарантию.

— Перережем вам горло, — нестройно пробормотал проводник, — как и нашим, если вы попытаетесь встретиться с этим идиотом на Брун Хобаком лично. Но он не стал бежать, когда они вышли с лестничной клетки в пустой служебный коридор, и хотя он продолжал петь о своем недовольстве, он последовал за Флинксом и охранником, не упуская возможности оторваться.

Пройдя несколько пересекающихся служебных коридоров и пройдя не менее полукилометра, теперь уже слегка озадаченный и сочувствующий охранник провел их через пустой двор в криволинейный внутренний кабинет. Два клерка, частично укрытые серыми завитками, подняли головы со своих коротких стульев, их длинные пальцы замерли над устройствами, похожими на счеты, и вопросительно посмотрели на охранника. По эмоциональному настоянию Флинкса она спела то, что было почти плачем.

«Они должны увидеть Хобака, этих двух посетителей, и пришелец с другого мира не принесет с собой ничего, кроме добрых чувств ко всему Минорду. Это срочно; по необходимости, из-за привязанности, которую я не могу объяснить, таким подчиненным, как вы.

Когда они проходили через узкую двустворчатую дверь позади клерков, одна из них взглянула на коллегу и выразила свое недоумение нетипичным однотонным ответом.

" 'Привязанность'?"

Неполитический термин едва ли можно было услышать в извилистых коридорах мэрии, но вряд ли он был достаточно провокационным, чтобы вызвать подозрения у пары бюрократов. Они вернулись к своей работе, любопытствуя, что еще один пришелец делает в их Лите, и задавались вопросом, будет ли сегодня сильный дождь или послеполуденные облака принесут только приятную морось.