Странник в Закулисье

– Вы мне лапшу на уши не вешайте, – сказал это улыбаясь, но улыбка была нехорошая, с подтекстом, словно бы он всё о Сене знает, за исключением одного важного момента, и тут же перешёл на ты: – Дорогой ты мой, ну приютили тебя в Забугорье, как и других писателей-самоубийц, но это их дела, жалостливые они больно. Меня же интересует, почему и с какой целью отправили потом в Закулисье. Не для того же, чтобы книжку написать во славу тамошних правителей.

– Но ведь так оно и было! Я сам удивился, когда это мне сказали.

Дмитрий не скрывал разочарования, от расстройства тоже закурил:

– Ну, допустим. А по заданию какого ведомства ты устроил там переворот?

Тут хоть стой, хоть падай…

– Послушайте! Вы меня за кого-то другого принимаете, я сроду политикой не занимался.

– Все так говорят! Неужели ты думаешь, что я поверю в случайное совпадение? Стоило тебе появиться там, как через несколько недель войска вышли из казарм и свергли триумвират.

Сеня понял: «Что этому ни говори, всё равно не поверит, потому что так устроены его мозги. Для таких как он, кругом только шпионы и предатели, за исключением тех, которым служит. В этой ситуации лучше помолчать, пусть скажет, что ему нужно от меня, а тогда уж буду думать, как из этого болота выбираться». Потому и ответил так:

– Хотите – верьте, хотите – сажайте на электрический стул. Но мне больше нечего добавить.

Видимо, Дмитрий понял, что пора изменить тактику допроса. Он развёл руками, улыбнулся и словно бы признав своё поражение сказал:

– Ну что ж, я вижу, ты из тех, кого к стенке не припрёшь, поэтому перейду сразу к делу. Могу предложить два варианта развития событий: либо ты садишься на двадцать лет в тюрьму за нарушение забубённого закона, либо отныне работаешь на нас.

– Это в каком же смысле?

– В прямом. Будешь делать то, что мы тебе прикажем.

– Я так понимаю, снова в Закулисье.

– Ну вот, сразу догадался. Значит, нам по всем параметрам подходишь. На днях подпишем контракт, немного отдохнёшь, осмотришься… Ты ведь в Забубенье раньше не бывал?

– А чего я здесь не видел? Обыкновенная страна, не лучше и не хуже Забугорья.

Дмитрий вроде бы обиделся:

– Нет, Сеня, ты категорически не прав! Наше государство – это оплот мира и спокойствия в ближайших окрестностях Вселенной. Мы несём людям новые технологии, новую культуру. У нас… Да что тут говорить, сам в этом скоро убедишься!

«Где-то я всё это уже слышал», – подумал Сеня, но спорить с Дружинским он не стал. Ещё не время.

Через пару дней Сеню перевезли из тюрьмы на какую-то квартиру. Даже разрешили погулять по городу – конечно, под присмотром. Вроде бы Сеня уже путешествовал когда-то здесь – в Гугле есть такая опция. Сплошь стриты и авеню, Центральный парк, Бродвей… Ну точно, это же Манхэттен, вот только Лонг-Айленда не видно – видимо, это укороченная версия Нью-Йорка. Примерно так поступили и с Парижем в Забугорье.

Надо сказать, что новые хозяева расщедрились – выдали Сене дебетовую карту на кругленькую сумму, мол, не стесняйся, получай удовольствие, за деньги тут многое можно купить. Ну вот сходил в кино, пообедал в ресторане и к вечеру снова вышел на Бродвей – надо же посмотреть на это чудо во всей его красе… То ли за обедом не то съел, то ли это буйство световой рекламы оказалось непривычным для него, но Сеню замутило, он почувствовал, что тошнота подступает к горлу, пошатнулся, рукой схватился за фонарный столб…

В этот момент у тротуара, взвизгнув тормозами, остановился «кадиллак», а из него выглянула знакомая физиономия:

– Я так и думал, что для человека из дремучего захолустья это слишком сильное впечатление, не всякий выдержит. Ну что ж, поехали, довезу тебя до квартиры, там и поговорим.

Но вот приехали, уселись на диван. Сеня довольно быстро пришёл в себя, даже от глотка бурбона с содовой отказался, хотя Дмитрий настаивал. И то верно: если уж пить, так чистый скотч, а не это пойло. В семидесятые годы в Москве шотландского виски было завались – тогда много чего покупали в обмен на нефть, которую стали поставлять в Европу. Как-то, уже в девяностые, Сене на день рождения приятель подарил бурбон под названием Jim Beam. Попробовал, но после ухода гостей вылил содержимое бутылки в унитаз. Но, похоже, здесь совсем другие вкусы.

Дмитрий как бы шестым чувством уловил, что Сене ничего в этом подобии Нью-Йорка не понравилось:

– Вижу, что тебе тут не вполне уютно. Что ж, это и в наших интересах, чтобы ты не очень-то задерживался здесь. Пора за дело браться!

Сене и впрямь уже надоела эта забубённая жизнь – одного дня хватило, накушался. Поэтому и сказал:

– Я готов!

– Прекрасно! Тогда слушай внимательно. Нам не нужно, чтобы ты снова устроил переворот в Закулисье. Если надо будет, само справимся. Твоя задача состоит в том, чтобы узнать секрет изготовления препарата под названием «вирус послушания».

– Слышал о таком. А разве его ещё используют?

Сеня надеялся, что с приходом новой власти будет покончено хотя бы с этой дрянью, но Дмитрий его разочаровал:

– Да этот вирус теперь расцвёл, что называется, пышным цветом в Закулисье. Там ведь опять триумвират!