Странность

«Фонарщик» ждал нас. На фоне огромной пустыни он казался маленькой круглой драгоценностью, отражающей свет вечернего неба в пене мучнистых розовых облаков. Поврежденный корпус выглядел гораздо лучше. Мистер Уикхэм уже закончил с починкой и ушел. Я ощутила потерю: он всегда был ко мне добр, и мне хотелось рассказать ему о том, что я видела в подвале вдовы Кесслер. Попытаться убедить его не спускаться туда, пусть я и знала, что у меня ничего не получится. Но я надеялась хотя бы попрощаться.

Из корабля вышел Сайлас и остановился на починенной рампе.

– А я уже начинал беспокоиться, – сказал он.

– Все прочее нам легко не давалось, – отозвалась Салли. – С чего бы теперь чему-то меняться.

Папа напрягся.

– Это человек, который нас ограбил.

– Успокойся, – попросила я.

– Ты ему помогаешь?

Я покраснела.

– Все немного сложнее.

Джо подвел повозку к кораблю и остановил ее. Мы все сошли на землю, кроме Салли, которая расположилась так, чтобы смотреть за дорогой. Она зажгла сигарету.

– Что бы вы ни собирались делать, делайте это быстрее, – сказала Салли. – Скоро здесь будут полицейские, а мы их изрядно разозлили.

Пока Джо вытаскивал из повозки канистры с топливом, папа подошел к «Фонарщику» с сияющими от изумления глазами.

– Поверить не могу, – сказал он. – Я думал, других кораблей нет.

Решив, что иного шанса у меня может не быть, я поднялась к Сайласу. Он ждал меня, прислонившись к борту корабля со сложенными на груди руками.

– Мне кое-что от тебя нужно, – сказала я. Мне пришлось отойти в сторону, потому что по рампе поднимался тащивший канистру Джо; он прошел мимо нас и скрылся внутри.

– Я помню, – ответил Сайлас. – Ты получишь цилиндр, когда я заправлю корабль и буду готов к отлету.

Я разозлилась – мы договаривались, что Сайлас отдаст его, когда я вернусь с топливом, а не когда он заправит корабль, – но не подала виду.

– Я хочу, чтобы ты забрал нас с собой, – сказала я тихо.

Он прищурился.

– Что-что?

– Если он останется здесь, его повесят.

– Мне жаль это слышать, но я не собираюсь брать пассажиров.

– Пожалуйста. – Необходимость о чем-то умолять этого человека чуть не убила меня.

Сайлас посмотрел на меня, потом перегнулся через перила и взглянул на папу, все еще восхищавшегося кораблем.

– Нет. Это судно рассчитано на одного человека. На двоих, и тем более на троих, в нем воздуха не хватит. Извини.

Я была сокрушена. Аргументов против этого у меня не было. Я знала, что «Фонарщик» создавался для одного пассажира, но, оказавшись внутри, убедила себя, что в нем есть место и для других. О кислороде я не подумала.

Снова показался Джо, возвращавшийся за очередной канистрой.

– Если поможете, дело пойдет быстрее, – сказал он, проталкиваясь мимо нас.

Я спустилась по рампе, замедленная отчаянием. Все закончится ничем. Катастрофическим финалом. Петлей для моего отца, а теперь, похоже, и для Салли с Джо. Может, и для меня тоже, если губернатор сочтет казнь ребенка допустимой. После того, как со мной обращались, я верила, что он на это способен.

А Сайлас Мундт – Сайлас Мундт! – добьется своего. С моей помощью.

Я остановилась у повозки, глядя на оставшиеся канистры с топливом. Салли смотрела на меня с козел, вокруг ее лица клубился сигаретный дым.

– Почему, Салли? Почему мы помогли ему только для того, чтобы нас казнили?

– А ты планируешь взойти на виселицу? – спросила она. – Я так нет. Мы уберемся отсюда. Я же тебе говорила, на Марсе есть и другие места. Места, о которых шериф ничего не знает. Я не боюсь.

– А Сайласу достанется победа?

Она пожала плечами.

– Да кому до него есть дело? Я вообще не думаю, что этот корабль доберется до Земли после того, как столько времени пролежал в песке. Пусть он задохнется в пустоте.

«Мне есть до него дело, – подумала я. – Мне».

Папа подошел ко мне. У него был растерянный вид.

– Отправляйся с ним, – сказал он.

– Я уже спросила, можем ли мы полететь. Он ответил, что воздуха на всех не хватит.

– Чушь. Я с ним поговорю.

Он ступил на рампу. Увидев его, Сайлас выпрямился; мне было видно, что он насторожился.

Папа остановился чуть ниже него.

– Помнишь меня? – спросил он.

– Помню. Прошу прощения за то, что был груб тем вечером.

– Ты был не просто груб. Ты разрушил наши жизни.

– Да перестаньте, мистер Крисп, не надо драмы.

– Все, что с нами случилось с тех пор, произошло из-за того, что сделал ты. Ты нам должен.

– Твоя дочь назначила цену, и я ее заплатил. Вот. Кажется, это ваше.

Он достал из куртки мамин цилиндр и вложил его в папину руку. Это вызвало у меня омерзение; я должна была вернуть его папе. Не Сайлас. Вот и еще одна вещь, которую он у меня украл. Я отвернулась от них; мое лицо горело. Я забралась в повозку, намереваясь помочь Джо с погрузкой топлива.

– Что это?

– Я так понимаю, запись голоса вашей старушки. Ваша дочурка многое пережила, чтобы ее вернуть. И рискнула жизнями многих людей к тому же. Привела смерть в мой дом.