Странные дела в отеле «Зимний дом»

– Дорогая, – проговорила Леона. Она не произнесла больше ни слова, лишь смотрела на неё с выражением огромной просьбы во взгляде, поглаживая сиденье рядом с собой. Элизабет подошла и уселась, а Норбридж занял место в кресле напротив.

– Я не знаю, как она это делает, – продолжала Элизабет, – но Грацелла использует других людей, чтобы оставаться живой, в точности, как ты мне рассказывал, Норбридж. В прошлом году мы думали, что она умерла, но на самом деле она не умерла. Я думаю, чтобы жить, она украла жизнь Маркуса Химса, и Селена тоже почти погибла, но не до конца. Она просто очень постарела. И теперь она здесь – под видом миссис Виспер, а с ней ещё другие члены этой семьи, и они пытаются обмануть нас, всюду шарят и ищут способ проникнуть в туннели. Там что-то есть такое, что они очень хотят заполучить!

С каждым словом Элизабет закипала всё сильнее. Рассказывая о пережитом ужасе, она снова проживала его как наяву, и ей казалось, что голова у неё вот-вот лопнет.

– Мы должны что-то делать!

– А я что-то делаю, – парировал Норбридж. – Я следил за Паутерами с момента их приезда и за миссис Виспер тоже. Я не рассказал тебе, потому что не хотел тебя волновать, но все две недели я был настороже, так же, как и ты.

Элизабет потёрла лоб, чувствуя, что голова болит всё сильнее.

– Сколько сейчас времени? Сколько я проспала?

– Десять, – ответила Леона.

– Десять? Но я вышла из «Зимнего дома» в восемь тридцать.

– Вечера, – пояснила Леона. – Десять вечера. Ты проспала целый день.

– О, нет, – горько произнесла Элизабет и уронила голову на руки.

Потом она посмотрела на Норбриджа.

– Мы должны что-то делать! Дедушка, ты же знаешь, её тело кто-то украл. Она пытается вернуться! Они все ей помогают, и …

– Элизабет, пожалуйста, – Норбридж наклонился к ней. – Успокойся.

– Но ты меня не слушаешь! – закричала девочка. – Мы должны что-то делать!

– Я слушаю, – настаивал дедушка. – Тебе просто надо успокоиться. Ты упала и расшиблась.

– Ты никогда меня не слушал! – теперь она уже плакала. – Каждый раз что-то происходит, а ты мне не веришь.

Произнося эти слова, она осознавала, что не всё в них правда. Но и правды было достаточно, чтобы Элизабет чувствовала себя вправе их произносить.

– Знаю, что ты настороже, знаю, что ты не хотел меня пугать – но я же не маленький ребёнок! Ты можешь мне рассказывать о том, что происходит?!

– Мы с Леоной обеспокоены не меньше тебя, – отвечал Норбридж. – Это не пустые слова.

– Всё так, дорогая, – поддержала Леона. – Сегодня утром, когда Джексон и Сэмпсон рассказали, что произошло, мы страшно перепугались.

– Ты можешь рассказать всё подробно? – спросил Норбридж. – Я уже говорил с Фредди и в курсе, что ты увидела, как Лана и Родни выехали из «Зимнего дома». Но что было потом?

Элизабет быстро пересказала утренние события.

– И ещё они сделали на полу рисунок. Такой же, как на браслете у миссис Виспер. Я слышала, Родни сказал, что это для того, чтобы Грацелла отправилась прямиком в «Зимний дом», а не в хижину.

– Джексон говорил, что ты об этом упомянула, прежде чем потерять сознание, – сказал Норбридж. – Я сам сходил туда посмотреть.

– Это хорошо, – кивнула Элизабет.

Она обеими руками тёрла виски, головная боль не проходила. Она застонала, осознав наконец, как сильно ударилась.

– У тебя небольшой ушиб, – покачал головой Норбридж, положив правую руку себе на голову, показывая, где именно Элизабет стукнулась об пол. – Ты сильно ударилась.

Элизабет закрыла глаза.

– Есть ещё кое-что. Прежде чем потерять сознание, я слышала голос.

– Голос? – Леона напряглась. – Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, – девочка продолжала тереть виски. – Похоже, его источник находился в хижине, но одновременно он был и в моей голове. Он сказал: «Это твоё!». Дважды сказал.

– М-м-м… Это твоё… Это твоё? – повторил Норбридж. – Что это значит?

Элизабет покачала головой.

– Я не знаю. Но… готова поклясться – это был голос Грацеллы.

Леона легонько пожала плечо девочки.

– Может, тебе это от страха показалось? Ты ушла одна, бежала по морозу, через лес, а тут ещё эти двое, перепалка с ними…

– И сразу всё начало краснеть вокруг, – не обращая внимания на вопросы, рассказывала Элизабет. – Ты знаешь, что это означает. Я уверена, что за всем этим стоит Грацелла.

Девочка тяжело откинулась на спинку диванчика. Голова болела нестерпимо.

– Такое бывает при мигрени? – с надеждой спросила она.

– Такое бывает, когда ударишься головой, – отвечала Леона.

– Вода, аспирин, отдых и холодный компресс на место ушиба, где сейчас гематома, – строго сказал Норбридж. – Вот что тебе сейчас надо. Пару дней ты поживёшь здесь, чтобы мы могли за тобой присматривать. При необходимости мы быстро окажем тебе помощь.

Элизабет не двинулась с места. Она сидела, откинув голову на спинку дивана.

– Знаю, зачем ты это делаешь. Хочешь удержать меня подальше от Ланы, Родни и всех остальных.

– Всё, что я хочу, – это чтобы у тебя была возможность поправиться! – дед смотрел на неё так, что слова его звучали весьма убедительно.

Девочка подняла на деда глаза.

– Но ты же не хочешь, чтобы я встретилась с кем-то из этих людей, правда?