Странные страны. Записки русского путешественника

Потом уже, выпив горячего чая и горячего вина, все немного расслабились и стали вспоминать, как Катя Сиротенко уверенно повторяла: с Чубайсом ничего не может случиться, потому что он «живее всех живых».

1 июля

Холодное утро. Яркое солнце. Ветер.

Волны слегка улеглись, хотя до штиля еще далеко. Гидроциклам такие не страшны, и Саша Давыдов дает команду к переходу. Собираем лагерь — каждый свою палатку. Снова упаковываемся в гидрокостюмы, пока наполовину: верхняя часть отогнута, рукава болтаются ниже колен, и мы напоминаем каких-то четвероногих. Эта небрежность в одежде имеет сугубо практический смысл: стоит только влезть в рукава и застегнуть молнию сзади, как ты оказываешься запечатанным в резиновую оболочку и без посторонней помощи не можешь даже справить нужду.

Лагерь собран. Весь накопленный за эти дни мусор сгребаем в одну кучу. Саша Давыдов заливает ее бензином и поджигает. Снаряжение упаковываем в «именные», подписанные фамилией и номером экипажа непромокаемые мешки и грузим на баржу. С собой на гидроциклы берем только контейнер с водой и рацию, надежно упрятанную в водонепроницаемый чехол. Многие разбавляют воду энергетической добавкой: на вид сироп, на вкус — что-то лекарственное. Мне не понравилось.

Саша еще раз оглядывает местность: не осталось ли мусора. Кострище засыпают землей, и место нашей стоянки приобретает первоначальный, экологически чистый вид.

Все, кроме Чубайса, который по понятным причинам охладел к своей «табуретке», стремятся сесть на уже «объезженный» гидроцикл.

Перед тем, как спустить машины на воду, окончательно запечатываем гидрокостюмы, застегивая на спинах друг у друга молнии. Пробуем рации. Связь в порядке.

Волоком втаскиваем гидроциклы по песку в воду, и каждый следующий — все тяжелее, потому что народу на берегу все меньше и меньше. Первый пошел… Второй пошел… Последний — Саша Давыдов. И он же первый в «свинье».

Двинулись!

Давыдов резко газует и улетает вперед. Мы пробуем не отстать, и становится по-настоящему страшно. Идти нужно наперерез волне, которая нам, автомобилистам, кажется «лежачим полицейским», неожиданно возникшим на пути при скорости километров сто пятьдесят в час…

Довольно быстро намеченный строй рассыпается, потому что в потоке брызг, свиста — тут уж не до строя, лишь бы к кому-то пристроиться. Я обнаружил, что волны, идущие от соседа, отбрасывают в сторону, поэтому резко ушел влево, почти догнал лидера — Сашу Давыдова, и сам стал гнать волну.

«Свинья» превратилась в «змею». Саша Давыдов резко затормозил. Я не понял, что случилось, остановился и спросил его об этом по рации. Саша сказал, что слишком растянулись и нужно всех собрать. Последнего ждали минут десять. За время перехода таких остановок было несколько.

Страшновато, потому что берега нет, ты в открытом море. С дорогой проще, понятно, куда она ведет. Здесь направление определяет впереди идущий. Давыдов по рации просит кого-то всех сосчитать. Я понимаю, кого он просит, потому что слышу гул мотора. А потом появляется вертолет. Он-то нас и считает.

Вертолеты во всех экспедициях появляются невесть откуда и исчезают незнамо куда. У них свои графики, диспетчеры, заправки, коридоры. Никогда не знаешь, когда прилетят, когда улетят… Все это каким-то образом соотносится с нашим маршрутом, но каким именно — знают только господь Бог и Саша Давыдов.

Проходит полтора-два часа, и тут начинают посещать нехорошие мысли, что гидрокостюм может оказаться мокрым не только снаружи. Берега не видно, и конца страданиям тоже. Потом мы обменялись впечатлениями, и оказалось, все думают, что такая неприятность только с ним, а у остальных все в порядке. Вертолет возвращается, и по рации у него спрашивают, виден ли берег. Скорость повышается, несколько раз вдали мерещится берег. Потом оказывается, что это мираж, а когда очередной мираж не исчезает, гидроциклы уже не скользят по воде, а летят. Выпрыгнув на берег, на ходу срывая с себя перчатки и шлемы, путешественники молча и нервно расстегивают друг другу молнии на спине и пулей устремляются в ближайшие кусты. Один из нас устремился настолько стремительно, что забыл про молнию сзади и через несколько секунд еще стремительней выбежал из кустов, жестами призывая бегущих навстречу немедленно ее расстегнуть.

Мы перешли горловину Белого моря («горло», как говорили наши профессионалы), и после короткой остановки двинулись вдоль берега. Саша Давыдов рванул с максимальной скоростью. Саша, не гони!!! Дай увидеть берег! Посмотри как красиво!

А смотреть было на что…

Деревеньки, избушки, церквушки…

Все похоже на старую графику в картинной галерее. Деревянные домики, которые в течение веков продувал соленый морской ветер, приобрели серый графитовый цвет, с разной интенсивностью проступающий на фоне сероватого неба.