Странные вещи

– В целях безопасности мы не указываем истинное местоположение диковин, – пробормотала Клевер. – Вот почему мы никогда не жили в больших городах. Он скрывал меня на озере Саламандра.

– Несгораемая девочка! – восторгался Ганнибал. – Я не верил слухам, пока не наткнулся на тебя, разыскивая лазутчиков из Луизианы! Но ты же видишь, что судьба на нашей стороне?! Твой отец был прав, юная Элкин. Ты действительно несешь надежду. Все эти годы ты боялась не огня, моя девочка, а собственной силы! Ты должна позволить мне лично представить тебя сенатору. Он мне доверяет.

– Почему вы работаете на него?

– Он является председателем Комитета по полномочиям военного времени и Комитета по безопасности на границе. Он человек дальновидный и готовый мужественно защищать нашу нацию.

– Но что ему нужно от меня?

– Не могу же я обсуждать такие тонкие стратегические планы здесь, в чистом поле. Но, если позволишь, я отвечу на все твои вопросы, как только мы благополучно воссоединимся с сенатором.

– Я не хочу в этом участвовать.

– Мы все должны принять в этом участие, сыграть свою роль. Я могу помочь тебе выбрать, какую роль ты будешь играть.

– Ганнибал, – взмолилась Клевер, – мы еще даже не оправились после первой войны. Сколько человек погибнет на этот раз? Я не хочу воевать.

– Разумеется. Ни один добросердечный человек не хочет войны. Но двадцать лет назад Бонапарт выкрал победу, выиграв кампанию благодаря диковине, сотворившей бесчисленную армию. Разведка сенатора донесла, что в последние полгода французы снова стягивают войска к границе. У нас нет выбора. Мы должны защищаться. Не будешь же ты отсиживаться дома и ждать, когда в твою дверь постучится враг?

А когда начнется война, еще неизвестно, на чьей стороне станет сражаться Конфедерация Сеханна. Их послы обещали нейтралитет, но мы почти уверены, что Бонапарт уже заручился поддержкой вождя орманлиотов, а это может вбить клин между ними и другими племенами. Таким образом, мы можем столкнуться с врагами и на севере. И ставка в этой игре не что иное, как жизнь. У нас действительно нет выбора. И было бы очень глупо не использовать в борьбе диковины. Мы просто обязаны использовать любое оружие, какое есть в распоряжении, чтобы склонить чашу весов в нашу пользу. В том числе и Куклу, и Цаплю, и…

– Нет!

– Конечно, это рискованно. Но в мире есть лишь один человек, который умеет обращаться с Цаплей. Подумай об этом. Вместе вы будете непобедимы. Ты рождена для этого. Я больше не буду называть тебя медсестрой Элкин. С этого момента ты станешь лейтенантом Элкин, даже старшим лейтенантом. Это высокая честь, и не каждому я предложил бы такое, но я видел твою доблесть. Ты должна выиграть эту войну для нас. Я позабочусь, чтобы сенатор по достоинству оценил твои прекрасные качества.

– Но и браконьеры работают на Оберна!

Возмущенно встопорщив перья, Ганнибал сердито крикнул:

– Браконьеры работают сами на себя! Сенатора нельзя винить в том, что печально известные нам бандиты двуличны!

Усилием воли он заставил себя успокоиться, дождался, пока перья улягутся, и только тогда продолжил свою речь.

– Это правда, время от времени сенатор считает нужным избавлять браконьеров от приобретенных ими опасных предметов. А ты предпочла бы, чтобы он оставлял диковины в их руках?

– Нет… но… я… – В этом споре Клевер никогда не смогла бы выиграть. Она посмотрела на Петуха, на багровые зубцы его гребня, блестевшего в свете лампы, – и заставила себя встать на ноги. – Я не оружие.

– Конечно, нет. Ты солдат. Стратегический агент…

– Нет. – Клевер сжала кулаки и заморгала, смахивая слезы.

Ганнибал вздохнул, повесив гребень.

– Я, конечно, не могу принять это решение за тебя. Но вопрос остается. – Немигающий взгляд Ганнибала, казалось, прокалывал кожу Клевер насквозь. – Что будет делать Клевер Элкин? Я сам прирожденный тактик, командир храбрецов, под моим началом сражаются тысячи. Я защитник Объединенных Штатов. Это моя благородная цель. А какова твоя цель?

Клевер подняла мешок, но тут же бросила его.

– Я не знаю, – она отвернулась, но в лесу не было ничего, кроме теней и умопомрачительного хора цикад. Она снова села, совершенно потерянная. – Да и человек ли я вообще?

Ганнибал снисходительно фыркнул.

– Ты переоцениваешь людей. Знаменитый Инцитат, прославленный сенатор Калигулы, был конем.

– Но как это возможно? – спросила Клевер, задыхаясь от того, как многого она не знала. – Мама… она что-то со мной проделала? И почему браконьеры называли меня лягушкой?

– Всем известно, что сочетать диковины опасно и непредсказуемо.

– Значит, я просто… ошибка? Неудачный эксперимент… лучше мне было бы совсем не родиться. – У нее задрожал подбородок.

Ганнибал молодцевато выпрямился и, стоя у ног Клевер, посмотрел на нее ясным взором.