Странные вещи

На главной площади Клевер постояла у позеленевшей медной статуи солдата с ружьем, установленной в память о погибших в Луизианской войне. Она чувствовала, как вокруг нее сплетается невидимая паутина истории. Ее семья, сенатор Оберн, даже император Бонапарт – все они были связаны. Если кто-то один тянул за свой конец нити, другие это чувствовали. Некоторые связи были очевидны: неопределенная граница между Луизианой и ОША привела к войне, появлению этого безмолвного памятника и к ненасытной жажде мести сенатора Оберна. Тяга Оберна к оружию из числа диковин заставила браконьеров выследить ее отца. Но иные связи оставались непонятными. Чего хотела от нее Штопальщица? Как и от чего умерла ее мать? Как вышло, что она, Клевер, стала диковиной?

Если Ганнибал был прав и над ними нависла новая катастрофа, Клевер не могла брести вслепую навстречу своей гибели. После Ледяного Крюка все, что она ни делала, вело к новым бедствиям.

– Чтобы принимать верные решения, – прошептала Клевер, обращаясь к величественной статуе, – я должна знать.

Клевер предстояло распутать свою собственную историю, увидеть нити, которые…

– Эликсир Бликермана!

Клевер обернулась. Она пошла на звук и на другой стороне площади заметила Нессу Бранаган, ритмично ударявшую бубном по ноге.

– У сильного лекарства и вкус сильный!

Несса устроилась на освещенном солнцем пятачке и пыталась привлечь публику. Прямо на мостовой перед ней стояло полдюжины бутылочек с эликсиром. Радужной юбки не было, но голову она украсила наспех сплетенным венком из ромашек. Фургона нигде не было видно, а Несса расположилась на длинном корыте с водой, из которого поили лошадей.

– Обманщица! – издали крикнула Клевер, решительно шагая к девушке, которая ее предала. – Убийца!

Увидев Клевер, Несса спрыгнула с корыта и бросилась ей навстречу, раскинув руки.

– Ты сбежала!

Уклонившись от объятий, Клевер толкнула Нессу так, что та свалилась в корыто.

– Злодейка!

Зеленая вода выплеснулась на булыжники. На Нессу было жалко смотреть. Босые ноги, одна рука все еще забинтована, а другая обнажена и покрыта шрамами там, где ее обожгла пуля Уиллита. Ее юбка распласталась по воде вокруг нее, как грязь. Она не делала ни малейшей попытки вылезти.

Но Клевер не могла позволить себе жалости.

– Эти браконьеры убили моего отца, а ты помогла им найти меня! – бушевала она.

– Я ничего этого не знала! Уиллит обещал, что оставит тебя в покое.

На щеках Нессы расплылся ярко-алый румянец, похожий на пятна ее эликсира.

Клевер хотелось верить Нессе. Но она была зла на себя за то, что считала ее другом, что таяла от ее чудесных песен. Чувствуя, что гнев может обернуться слезами, она закричала:

– Не пейте эту отраву! Она продаст вас бандитам при первой же возможности! – кричала она проходящим мимо людям. И была удивлена, увидев на лице у Нессы улыбку, как будто вода для коней была успокаивающей ванной.

– Чему ты радуешься?

– Ты жива! – ответила Несса, едва ли не смеясь. Она сняла с головы венок из ромашек и протянула Клевер. – И мы свободны!

Клевер возмущенно оттолкнула венок, но почувствовала, как проблески упрямой радости Нессы пробиваются сквозь ее ярость.

– Свободны? Что это значит?

– Я уж думала, что мне суждено вечно гнуть спину на Старьевщика Уиллита. Я была ему должна. Но увидела тебя в клетке, и мне показалось, что я и сама сижу там с тобой. И я сказала себе: Несса Бранаган, плюнь на судьбу. Хватит бояться, страхом делу не поможешь. Ты должна спасти Клевер.

– Я чуть не погибла, когда выбиралась из клетки, – заметила Клевер. – Без твоей помощи, между прочим.

– Я не знала, как мне перехитрить Уиллита с его Пистолетом и Спичками. Но, Клевер, клянусь, я пыталась тебя отыскать.

– Почему ты этого не сделала?

– Кобальт отобрал мой фургон, и теперь он возит в нем свою собаку, – Несса беспомощно развела руками. – Он сказал, что пес за ним не поспевает. Занозил лапу или что-то вроде того. Я потребовала, чтобы взамен он отдал мне своего коня, но он только сказал, что Кобальт не меняется, и забрал все. А связываться с Кобальтом себе дороже. Но я не сдалась. Вот, решила продать побольше эликсира, купить лошадку и на ней отправиться искать тебя.

Имя Кобальта окончательно привело Клевер в чувство.

– Он здесь?

– Кто?

– Да Кобальт же!

– Остановился в «Золотой пушке». А что?

Клевер уже бежала, не оглянувшись на Нессу.

Перед постоялым двором «Золотая пушка» стоял желтый фургон Бликермана. Из двери таверны доносились запахи пива, ночных горшков и жареного арахиса.

Хозяин – огромный детина – окинул вошедшую Клевер недобрым взглядом. Его лысую голову покрывали татуировки, темные письмена, которых она не могла разобрать. Он вытирал с шеи пот грязной тряпкой.