Странствие за Фарадоунами

Вскоре животные миновали брешь и припустили прочь по пустошам, но эльфы продолжали сдерживать бешено кричащую массу. Лишь когда звери стали просто пятнышком вдали, линия наконец сломалась, и гоблины и уркку с дружным торжествующим ором прорвались сквозь нее и понеслись в погоню. Наб с болью следил за тем, как его друзья исчезают за небольшим холмом на отдаленном горизонте, а затем, спустя некоторое время, теряются из виду за тем же холмом и их преследователи. Теперь с ними пропала последняя связь. Он повернулся обратно к полю битвы, где остатки эльфийской армии устало шагали вверх по склону холма. Многие пали, но они достигли своей цели, выстояли против этой огромной армии и были удовлетворены. Теперь они отдохнут, а вечером начнут тягостную работу по захоронению мертвых гоблинов и уркку. От павших эльфов не осталось ничего, кроме толики серебряной пыли, которую вскоре унесет ветер.

Тогда Малкофф заговорил подрагивающим голосом:

— Они хорошо справились с задачей, — сказал он, — хотя я глубоко опечален, потеряв многих друзей. А теперь ты должен идти, Наб. Будь осторожен: сейчас с тобой три Фарадоуна и ты уязвим как никогда. Дорого бы дал Дреагг, чтобы захватить тебя в этот момент. Ты должен быть на горе Иветт до наступления темноты. Прощай. Быть может, все мы встретимся когда-нибудь вновь.

Опечаленный Наб повернул на север и пустился в путь к вырисовывающейся на фоне неба отдаленной вершине. Перед тем как скрыться из виду, он остановился, обернулся и в последний раз взглянул на Гору. На ней был лишь Малкофф — там, где оставил его Наб; огромный золотой орел сидел на скале справа от него. Повелитель эльфов смотрел в сторону одинокого путника. Увидев, как Наб повернулся, он поднял руку и медленно помахал. Мальчик махнул в ответ, а потом завернул за поворот, и больше он Гору не видел.

К послеобеденному времени Наб дошел до нижних склонов огромного пика, возвышавшегося высоко над головой. Он притомился, его ноги болели, а усталые легкие сипели при дыхании. Солнце давно потерялось за огромными темными облаками, катившимися с севера, с горы дул ледяной ветер. Он сел на камень, чтобы отдохнуть, и снова задался вопросом — он постоянно им задавался после ухода с Горы, — как там остальные. Ему ужасно их не хватало, едва верилось в то, что их нет поблизости, и было чувство, словно он утратил часть самого себя. Некоторое время назад ему стало представляться, будто бы на самом деле друзья шагают рядом, и Наб начал разговаривать с ними. Так, в мысленных беседах, он и пересек изрезанную каменистую пустошь.

Сидя у подножия и разглядывая унылый склон горы, он приметил, что с верхних склонов спускается густой влажный туман. Наб смотрел, как туман идет вниз; его заворожил размеренный темп, с которым тот двигался, заволакивая все на своем пути. То все было чисто, а в следующую минуту исчезло за этой плотной темно-серой стеной. Туман докатился до Наба, и мальчик почувствовал, как его охватывают мокрые липкие щупальца. По его телу пробежал холодный озноб — частью из-за тумана, но скорее от осознания того, что он ничего не видит ни в каком направлении, кроме кусочка земли на несколько шагов перед собой. Вершина полностью исчезла из виду.

Наб отчаянно озирался, но никак не мог определить правильного направления движения.

— Значит так, — сказал он вслух воображаемому Броку. — Если мы все время будем идти в гору, то вряд ли зайдем куда-нибудь не туда, во всяком случае, сильно не ошибемся. Ну что, пошли?

Мальчик встал с камня и начал потихоньку продвигаться, как он надеялся, вверх. Он думал, что держаться так, чтобы ноги шли в гору, будет просто, но с удивлением обнаружил, что уже через несколько шагов это стало чрезвычайно сложно. Трудность вызывали небольшие ложбинки и впадины, которые постоянно встречались на восходящем склоне. Попадая в них и ощущая под ступнями понижение, он разворачивался и делал несколько шагов вверх, но обнаруживал, что опять спускается.

После того, как это повторилось несколько раз, у Наба начало сводить живот от нарастающей паники, и ему пришлось изо всех сил с ней бороться. Снова всплыли ужасные воспоминания о походе по Болотам Блора, но тогда, по крайней мере, с ним были товарищи, а теперь он остался в полном одиночестве.

Наб сделал еще одну попытку, осторожно ставя ноги одну за другой на камни и жесткую траву. На этот раз он прошагал какое-то время и только начал вновь обретать уверенность, как снова принялся спускаться. «Это лишь небольшое углубление, — сказал он сам себе. — Через несколько шагов мы снова пойдем вверх». Но склон шел и шел вниз, поэтому, решив, что сначала он поднимался по стенке впадины, он повернулся и стал возвращаться по своим следам вверх, но обнаружил, что спуск по той стороне, по которой он первоначально поднимался, тянется без конца.