Странствующие маски. Итальянская комедия дель арте в русской культуре

Репутация неудавшегося писателя заслонила раннюю славу Тредиаковского, его безусловный успех у современников и его вклад в поэзию, стихосложение, литературную критику, языкознание и развитие русского литературного языка. Более того, современники Тредиаковского и его литературные последователи зачастую приписывали его достижения, такие как введение силллаботоники или развитие русского гекзаметра, Ломоносову. В результате Тредиаковский вошел в историю как парагон бездарности, бесплодный педант и автор бессмысленных стихов

[Reyfman 1990: 7].

Злонамеренная сатира Сумарокова значительно подорвала репутацию Тредиаковского, подтверждая тем самым мнение Уэлша о том, что русская театральная сатира XVIII века следовала европейской модели, в которой драматург считал себя судьей, имеющим право задавать общественные стандарты через осуждение других [Welsh 1966: 19].

Слуга Арликин обладает многими итальянскими чертами характера, да и поведением напоминает итальянских Арлекинов. Само имя Арликин несет в себе двойственность, поскольку звучит одновременно и как знаменитая итальянская маска (написанная через и вместо е), и как русская фамилия, оканчивающаяся на – ин. Арликин служит в семье Инфимены и влюблен в служанку Финетту. Он презирает сословные различия, критикует и высмеивает господина и госпожу и не испытывает к ним никакого уважения. С первого появления на сцене Арликин иронически воспринимает все распоряжения Бармаса, в шутку задает вопрос, в своем ли уме его господин. Слуга позволяет себе заносчиво общаться и с галломаном Дюлижем, и с педантом Критициондиусом. Такое поведение Арликина имитирует поведение слуг комедии дель арте, которым ничего не стоило перехитрить господ. Авторские ремарки Сумарокова о поведении Арликина на сцене указывают на подвижность и ловкость, требующиеся от исполнителя этой роли. Арликин бегает по сцене, дерется с соперниками и выполняет различные трюки, вторя итальянскому сценическому собрату. Тем не менее по сравнению со сценариями, переведенными Тредиаковским, комедия «Чудовищи» довольно статична и действие не включает в себя никаких акробатических трюков, сценических битв или сверхъестественных эффектов. К концу пьесы слуга Арликин неожиданно превращается в нерадивого и безответственного русского судью.

Пренебрегая общественными условностями, Арликин высмеивает представителей аристократии и дворянства. Остроумные комментарии Арликина о его окружении, равно как и его речь, демонстрируют наблюдательность и ум. В отличие от своих хозяев, не способных понять, что Валер – достойный жених для их дочери Инфимены, Арликин с самого начала пьесы безошибочно определяет, кто есть кто, и оказывается способен отделить истинные человеческие достоинства от ложных.

К важным арлекинизированным атрибутам пьесы относится и знаменитая Арлекинова трость battoccio, символизирующая его сексуальность и одновременно служащая ему оружием. Фривольные шутки и жесты, связанные с тростью, были традиционны для представлений комедии дель арте и неотделимы от иконографии, связанной с маской Арлекина. Создается впечатление, что Сумароков сознательно вплетает этот элемент в шутливый диалог между Арликином и Финеттой, придавая последнему эротический оттенок. Арликин и Финетта смеются над Дюлижем, ставя под сомнение его интеллектуальные и мужские способности:

Арликин: Финетта, каков он тебе кажется?

Финетта: Таков, как тебе.

Арликин: Мне кажется, что какова трость его, таков короток у него разум.

Финетта: На что молодому человеку разум? Были б долгие манжеты да трость сажени в полторы

[Сумароков 1957: 320].

Взаимоотношения Арликина и Финетты зеркально отражают отношения влюбленных друг в друга слуг комедии дель арте. У Арликина случается приступ ревности, когда он слышит разговор Финетты с Критициондиусом, философские монологи которого на деле лишь маскируют его вожделение при виде прелестной служанки. Арликин бесстрашно атакует соперника и словесно, и физически. В следующей перепалке Арликин появляется на сцене в тот момент, когда Критициондиус пытается поцеловать Финетту, полагая, что уже произвел на нее сильное впечатление своими учеными разговорами: