Страшная тайна

Господин Тёдзи ненадолго остановился и закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и справиться с волнением. Затем он кивнул нам с Ханой, и мы молча вошли в ворота.

Перед нами ровными рядами сидели все ученики самурайской школы.

В ожидании прибытия дзито все старались вести себя тихо и почтительно, но я сразу почувствовала, что широкое пространство двора бурлит от волнения. Самые высокие ученики стояли позади всех возле стен двора, их широкие черные пояса ярко выделялись среди моря одежд, подчеркивая возраст и опыт своих обладателей. Самые младшие сидели в первых рядах в почтительной позе сэйдза, сложив руки на коленях.

Господин Тёдзи вышел на середину двора и приготовился встречать высокого гостя. Мы с Ханой послушно встали у него за спиной, низко склонив головы.

Наступила тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра в кронах сосен, зеленой стеной окружавших додзё, да тихим лепетом водопада в близлежащем школьном саду.

Но вот раздались трубные звуки раковины, возвещавшие о приближении дзито. Когда они смолкли, мы услышали глухой топот конских копыт, далеко разносившийся в тихом утреннем воздухе.

Я украдкой покосилась на Хану. Лицо ее было спокойным, но бледным до прозрачности. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, но внутри у меня все дрожало при мысли о том, что сейчас мы снова увидим дядю.

Грохот копыт приближался.

Открыв глаза, я увидела, как более десятка конных самураев галопом врываются в распахнутые ворота, и шелковые гербы моизловеще алеют на их плечах. За поясами воинов торчали рукоятки длинных мечей, за спинами щетинились стрелы в колчанах.

Самурайские кони, взрывая копытами разровненный песок двора, развернулись и выстроились вдоль стен школы. Затем в воротах показался черный лакированный паланкин, плавно покачивавшийся на спинах четырех носильщиков в алых одеждах. Сверкнул богатый черный лак, всколыхнулись на ветру белоснежные шелковые занавески в окнах, позолоченные украшения ярко вспыхнули на солнце.

Когда паланкин остановился в центре двора, в ворота хлынул целый поток конных самураев. Раздалась отрывистая команда командира, и двое школьных стражей бросились закрывать ворота за спинами прибывших.

Носильщики опустили паланкин, и я напряглась всем телом.

Стоявшая рядом со мной Хана застыла, словно мраморная статуя, не поднимая глаз от земли.

Крупная сильная рука отдернула занавески, грубо сминая легкий шелк. Вот занавеси отлетели в стороны, и показалось лицо дяди Хидехиры. Его тонкие губы кривились в улыбке, но черные глаза смотрели колюче и холодно. На сердце у меня похолодело от ненависти.

Господин Тёдзи подал знак, и вся школа склонилась в почтительном поклоне. Мы с Ханой прижали ладони к бедрам и согнулись до земли.

Выпрямившись, мы увидели, что Хидехира сошел с паланкина Он выпрямился, уперев ладони в бедра, и расправил широкие плечи, так что стоявшие по бокам его стражи сразу стали казаться ниже ростом. Затем он неспешно окинул взглядом собравшихся учеников. Казалось, его зоркий взгляд проникал в душу каждого, на ком останавливался.

Не поднимая головы, я украдкой разглядывала дядю из-под опушенных ресниц. Несмотря на смертельную опасность, грозившую нам с Ханой, я не могла упустить случая внимательно изучить Хидехиру. Отец всегда говорил: «Узнай своего врага так, как знаешь саму себя, ибо не существует другого способа обнаружить его слабости».

Обычно дядя носил одежды из блестящего алого шелка, чтобы все видели, что перед ними могущественный дзито, но сегодня он был одет в традиционное белое траурное одеяние.

Складки роскошного многослойного кимоно слегка колыхались, когда Хидехира неспешно направился через двор к господину Тёдзи. Его черные волосы, гладко выбритые спереди, были умащены и уложены в сложный пучок на макушке. Два меча, короткий и длинный, торчали за его парчовым поясом оби.

В ответ на почтительный поклон Тёдзи дядя лишь коротко кивнул головой, и я поняла, что он считает ниже своего достоинства оказывать слишком много почестей какому-то слуге.

Тёдзи и Хидехира негромко обменялись официальными приветствиями.

Я видела следы напряжения на лице дяди. Он держался уверенно, но складки морщин на лбу выдавали его тревогу. Возможно, его беспокоили мысли о нас, уцелевших свидетельницах его кровавых злодеяний. В глубине души я очень на это надеялась.

Внезапная мысль мелькнула у меня в голове — а ведь сейчас у меня есть преимущество перед дядей! Несмотря на всю свою власть, он не знал того, что знала я. Моя матушка и младший брат были живы и находились в безопасности, и очень скоро мы снова будем вместе! Я всей душой верила в это.

Хана застыла рядом, и я незаметным жестом дотронулась до ее руки.

Господин Тёдзи еще раз низко поклонился Хидехире, его одежды всколыхнулись, как вода в ручье.

— Не пожелает ли дзито оказать нам честь, выпив чаю в павильоне? — спросил он.

Дядя Хидехира несколько мгновений молча смотрел на Тёдзи, и черные глаза его были пусты и непроницаемы, как у ящерицы.

— Никакого чая, благодарю, — отрывисто бросил он после долгого молчания.