Страшные истории для маленьких лисят

– Нам надо чем-то развлечься, пока не вернётся Юли, – сказала Мия лисёнышам и обшарила взглядом нору. – Я придумала! Мы сыграем в игру. Как там нас учила мисс Лисс…

БУХ!

У входа в нору обвалился сугроб и перекрыл свет. Лисёныши запищали.

– Ничего, ребята, – успокаивала их Мия. – Просто дурацкий снег.

Она лизала их крохотные лобики – Роа, Марли, Бизи, Алфи, Юли-младшему – пока у малышей не унялась дрожь. Потом сердито посмотрела на заваленный вход.

– Нет, так не годится. Принесёт нам Юли вкусного сочного сурка – и как ему нас учуять? Мы же будем под снегом, как самый обычный холм, и умрём от голода. Да, мои херувимчики? – Мия закатила глаза. – Тьфу! Я стала говорить, как мисс Поттер.

Она доковыляла до входа и принялась рыть.

Забавно. Она надеялась, что путь на север приведёт её к маме. А он привёл её туда, где ей самой пришлось стать почти мамой. Она отгребла в сторону ещё одну кучку снега. Мама говорила: если хочешь лисёнышей, они появятся.

– Видишь, мама, – сказала Мия, – оказывается, они появляются, даже если не хочешь. – Она ухмыльнулась, поглядев на дрожащих лисёнышей. – Шучу, ребята.

Раскопать вход, балансируя на одной задней лапе, отняло немало времени, но Мии наконец удалось выбраться наружу. Снег валил широкой пеленой. Прищурясь, она вглядывалась в снежные вихри, надеясь увидеть силуэт Юли. Мимо прошмыгнул ветерок. Юли не появился, и Мия, прихрамывая, вернулась в нору, счастливая, что можно согреться рядом с пятью крохотными комочками.

– Я в-в-вернулась! – выговорила она, стуча зубами.

Лисёныши только заскулили в ответ.

– Ну, тише, – сказала Мия. – Не так уж долго меня не было.

Она пересчитала по головам. Один, два, три, четыре…

У Мии ёкнуло сердце.

Один, два, три, четыре… Одного не хватает.

Она услышала тоненькое рычание, повернулась и увидела. что один из лисёнышей выбрался из норы.

– Алфи! – заругалась она, хоть от сердца и отлегло. Мия прыгнула к выходу. – Каким бре… как тебя туда занесло?

Алфи рычал и пытался вытянуть что-то из-под снега. Мия пролезла под сосульками, схватила лисёныша, вернулась, прихрамывая, в нору и плюхнула его к братьям и сёстрам. Она дёрнула головой. От лисёнышей до выхода из норы было не так уж близко. А чтобы проползти хотя бы один хвост, у лисёнышей, с их круглыми животиками и шатающимися лапками-черешками, уйдёт целая вечность. Не мог Алфи выбраться из норы так быстро. Разве что…

У Мии снова ёкнуло сердце.

Разве что его кто-то вынес.

Мия подошла к выходу и осмотрелась. На снегу никаких отпечатков. Ничьи лапы не давили хрустящий ледяной слой. Ничьи крылья не хлопали в морозном воздухе. Ей показалось, что она чувствует слабый душок плесневелых фруктов. Но он тут же затерялся в круговороте снежинок.

Она вспомнила, что Алфи что-то жевал, и скользнула под сосульки. Она обнюхала снег вокруг и увидела, что на белом торчит что-то маленькое и чёрное. Коготь. Мия принялась рыть и откопала рыжий мех. Четыре лапы. Голову и хвост.

Мия отпрянула. Это было замёрзшее тело лисицы. Она лежала под снегом с поджатыми лапами и искривлённой спиной. Мия обнюхала тело, и на сердце стало полегче. От лисицы не пахло яблоками.

Это мама лисёнышей? А кто её убил? Тот же, кто пытался утащить Алфи?

Мия снова забросала тело лисицы снегом и вернулась к лисёнышам. Один, два, три, четыре… пять.

– Простите, детки, – сказала она. – Хотела подышать свежим воздухом.

Она приткнула лисёнышей к своему животу так, чтобы чувствовать, как опускаются и поднимаются их маленькие грудки. Когда все пятеро засопели, она опустила подбородок на твёрдую землю и вперилась взглядом в выход. Она смотрела, как снежинки кружат возле сосулек, пытаясь залететь внутрь. Если кто-то посмел проникнуть в нору, хотя в ней была Мия, он непременно вернётся. Но на этот раз Мия его увидит.

Она только надеялась, что Юли вернётся раньше, и они смогут уйти отсюда. Все вместе.

8

Юли пробирался сквозь пургу, следуя за лисьим запахом.

Когда он был раза в четыре меньше, он увидел, как мама, ещё на Валунных Полях, закапывает в грязь белок.

– А это зачем? – спросил он.

– Когда выпадет снег, – сказала она, выкапывая ямку, – все живые существа попрячутся в свои щели, их будет почти невозможно добыть. – Она бросила в ямку беличье тельце. – Это на зиму.

Он скакал за ней и смотрел, как она устраивает тайники и как всякий раз выбирает новое место в стороне от предыдущего, чтобы охотникам до падали было труднее найти. Она показала ему, на какую глубину закапывать добычу, чтобы её можно было унюхать, когда ляжет снег. Он даже помогал передней лапой утаптывать землю, пока мама таскала прутики и листья, укрывая тайник, да так ловко, что с виду Юли ни за что бы его не обнаружил. Только по запаху.

И Юли стал дальше принюхиваться к снегу в поисках лисьего запаха. Раз этот лис пометил территорию, здесь может находиться целый зимний запас еды, схороненный и нетронутый, только выкапывай.