Страшные сказки ведьмы-воровки

– Он чувствует боль так же, как и мы, хотя вполне неясно, зачем ему эта функция в организме, если он бессмертен.

Тут к Маю подбежала взволнованная горничная Габриэль, наспех набросив на плечи теплый платок, и с силой оттащила собаку от принца, который был уже чуть ли не в обморочном состоянии. Он в бессилии бросился к своей спасительнице и обмяк в ее руках. Девушка подхватила его и повела в дом, как раз в тот момент, когда из аллеи выбежала запыхавшаяся Эрика.

– Зачем она помогла ему, неужели он не мог сам справиться? – недовольно пробормотал Кристофер, направляясь к выходу осведомиться, будет ли жить наследник, а то его смертельное ранение могло поставить под угрозу их сделку с Жаклин. Мур с радостью последовал за графом, уже предвкушая, как Май во всех красках будет отчаянно ныть, и жаловаться на неистовую боль в руке.

Они обнаружили больного в ближайшей комнате от входа в окружении горничных и лакеев, которые суетились возле него, будто принц и, правда, умирал. Эрика с серьезным выражением лица старалась разглядеть его рану, хотя он все время выдергивал руку, словно капризное дитя. Элинор, главная горничная, прикладывала мокрое полотенце ко лбу Мая, смоченное в каком-то травяном настое.

– Что произошло? – с усталым видом осведомился Кристофер, и, судя по его виду – он не хотел знать ответа.

– Она укусила меня! Лапушка укусила меня! Укусила меня! Как же больно! Очень больно! – завопил Май, вытаращив глаза. Он был настолько поражен, что едва ли мог существовать дальше.

На поднятый переполох сбежались все господа в доме, которые все еще находились тут: братья Кипринс, Амнес, Джес и даже Руфус Хазен в сопровождении своей дочери Энн и ее подруги Барбары. Они только прибыли, зайдя с мороза, даже не успев снять с себя верхней одежды.

– Что тут происходит? – надменно осведомился Руфус, – я не успел прибыть, как у вас тут опять бардак, господин Беднам?

– Кажется, наследника укусила собака, может ее кто-то заколдовал? – шепнул ему Ноэль, – он визжит, как девчонка. А ведь некоторые заклятия, как и бешенство, передаются от укуса.

– В самом деле? В таком случае его придется умертвить, – холодно бросил Хазен и уже в голос более важно добавил, – по закону, если кто-то подвергается заклятию, его тут же следует обезвредить самым радикальным способом.

– Кристофер! Это, правда, что его величество может быть заколдован?! – побледнела Барбара, испуганно схватив графа за руку.

Не успел Беднам ничего ответить, как Билли театрально воскликнул:

– Боги! Его величество пытались отравить! Опять! – и не дожидаясь особого приглашения, лакей демонстративно грохнулся в обморок, даря другим лакеям возможность перетаскивать его безвольное тело в комнату слуг.

– Заткнись, Ноэль, и перестань нести чушь! – разозлился Беднам, – никто не заколдован. Лапушка просто заигралась, наше величество слишком балует ее, не уделяя должного времени воспитанию собаки. Так что нечего распускать пустые сплетни, тем более в присутствии слуг. Мелвин, иди, проверь, что случилось с собакой!

Тут бледный, словно нетронутое полотно художника, из толпы собравшихся выплыл до смерти перепуганный призрачный дворецкий и в ужасе прошептал:

– Господин, точно собака не заколдована? А то я так слаб в последнее время, у меня нет иммунитета к колдовству, лишь к легким формам простуды…

– Боги, Мелвин! Никто не заколдован – иди уже, – в нетерпении бросил граф, явно проклиная про себя Ноэля и его длинный язык.

И хотя Беднам беспечно отмахивался от вмешательства какого-либо колдовства в этом происшествии, Мур своим цепким глазом зацепился за почерневшее пятно, что было на коже Мая ближе к сгибу руки. Детектив был уверен, что этого странного пятна раньше не было на руке паренька, а из того, с каким усердием наследник старался скрыть его под одеждой, всячески не давая Эрике рассмотреть рану, что находилась совсем рядом, Мур убеждался, что пятно появилось не сегодня.

Тем временем взгляд принца упал на Габриэль, которая участливо сидела возле него и внимала каждому его слову.

– Ты спасла меня, – проговорил Май серьезно, – я сделаю для тебя, что угодно! Можешь простить чего пожелаешь!

Элинор застыла с мокрым полотенцем в руках на полпути ко лбу наследника и с любопытством уставилась на Габриэль. Девушка же, словно только и выжидала этого момента, ухмыльнулась и кокетливо залепетала:

– Ах, ваше величество так добры к моей скромной особе! Благодарю вас, ваше величество, мне не хватит слов, чтобы выразить вам свою признательность! – она тут же трепетно поклонилась и, выпрямившись, прошлась с грацией кошки мимо слуг. – Я девушка самых скромных нравов, – заявила она во всеуслышание, чем вызвала изумленную улыбку у Беднама, – я так проста в своих желаниях. Все, чего мне хотелось бы, как и любой другой девушке, это иметь счастливую семью! Так что прошу вас, невзирая на мое положение, выдайте меня замуж за Кристофера Беднама.