Страшные сказки ведьмы-воровки

– Вот так, милая. Разгромили трактир, ворвались на чердак, меня отшвырнули в сторону, а Ребекку утащили. Привязали ее к столбу, где раньше ведьм сжигали, подложили соломы и подожгли. Мы ей ничем не могли помочь, остались только официантки, да старушка-повариха. Да если бы и остался дядя, чего бы он мог сделать против разъяренной толпы?

– И их никто не арестовал за самосуд? – с ужасом спросила Эрика. – У них ведь даже доказательств не было…

– Да где же ты видела справедливый суд над ведьмами? Приехала инспекция – отдел по борьбе с ведьмами, и решили так: народ, конечно, зря самосуд устроил, но ужасного ничего не произошло, поэтому арестовывать кого-то не имеет смысла. И уехали.

– А что с ее дочкой случилось? Ведь семьи ведьм подвергаются гонению.

– С девчушкой этой? Она увидала, как мать ее несут на костер, вырвалась от посыльного мальчишки и помчалась в толпу. Кричала – ужас! До сих пор ее крики в голове эхом отдаются. Я ее схватила, держала изо всех сил, но утащить обратно в трактир не смогла. И откуда только силища такая взялась! Когда Ребекка горела, а толпа бесновалась, девочка эта стала другой – в ней будто все прежнее исчезло, она приобрела стальное спокойствие и сказала: «Все в этой деревне сгорят. Дети их сгорят, дома их сгорят, сараи, скот. Все поля почернеют от сажи. Никто не выживет». – Мадам Паншета закачала головой, – я в тот момент, конечно, не придала ее словам особого значения. Утащила ее в трактир, пока ее не заметили. Хотела приютить ее, тем более детей у меня не было. Но злая она стала – жуть. Лютая просто-таки! Как одичавший зверек на всех бросалась. Когда инспекция выносила свой вердикт, то она смотрела на них своими ядовитыми глазками. Парнишка посыльный спросил у нее (это он мне потом рассказывал): «Чего ты смотришь на них, не моргая?», а она ему: «Умрут они в страшных муках» и убежала. Больше я ее не видела.

– И деревня сгорела? – спросила Эрика, от ужаса затаив дыхание.

– Сгорела дотла. – Ответила Мадам Паншета замогильным голосом. – На следующий день после ее побега. Никто так и не понял, из-за чего начался пожар. Никто не выжил, была ночь и на совпадение все оказались дома. Не могу знать, что произошло с инспекцией, но думаю, их ждала такая же участь.

– А что дядя ваш?

– Ох, – помрачнела хозяйка, – он был просто убит горем. Мы с ним еще долго дочку Ребекки искали, но все это было безрезультатно. Я сразу поняла, что девочка эта ведьма. Притом очень сильная ведьма. Дядя от горя запил и вскоре совсем потух и помер, ему и пятидесяти не было. Я и осталась на хозяйстве. Ведьмы мне встречались после этого, но они были до того слабы и много чего не умели, что их сразу охотники сцапывали.

Эрика нахмурилась, тяжесть от рассказа, который она словно пережила лично, давил ей на сердце тяжелым камнем. Ее мысли вертелись вокруг этой девочки, которая, по-видимому, выросла в очень могущественную и способную ведьму, что в нынешние времена редкость.

– Как звали эту девочку?

– Ребекка звала ее «моя крошечка Джеки», а полное имя я не знаю, – пожала плечами Мадам Паншета, протирая стойку.

Тут в Эрику врезался развеселый Май и, залпом выпив подозрительный коктейль, который ему намешала Мадам Паншета, потянул ведьму в толпу танцующих посетителей. Волынки и скрипки безжалостно заливались энергичной музыкой, а люди, как сумасшедшие отплясывали не жалея сил.

– Где Мур? – спросила Эрика у него, перекрикивая шум. Май головой указал в сторону, где за одним из столиков-бочек, лениво облокотившись на спинку стула, сидел господин Лисц, попивая пиво, и с равнодушием наблюдал за присутствующими. Стало ясно, что он решил прекратить свои бессмысленные попытки утихомирить этого плясуна. Эрика уже почти отвернулась от него, как заметила, что Мур обратил на нее внимание. Она повернулась к Маю, и он, бросив ненавистный взгляд на детектива, впился девушке в губы.

Произошло то, чего меньше всего могла ожидать Эрика. Что такое происходит с Маем? Девушка была уверенна, что не наводила на него никаких чар, как на Лео. И уж тем более, не давала волю своему ведьминскому очарованию, которым пользовалась, когда спорила с Муром. Нет, Май вызывал у нее теплые и нежные чувства, будто это был ее братишка. И вообще, он очень юный, как такое могло поселиться в его голове? Это все говорит пиво – ему нельзя так много пить.

Эрика застыла, выпучив глаза. Она не знала, как ей быть, но тут подоспел Мур и спокойно за шиворот оттащил Мая от нее. Он повел паренька на улицу, оставив посетителей трактира в недоумении. Эрика, предпочитая не объясняться, пулей вылетела за ними.