Страшные сказки Женщины в белом

Где-то высоко на дереве ухнула сова, и со стороны дома ей ответила другая. Пенелопа посмотрела вверх на очертания ветвей, и сова ухнула снова. Опустив взгляд, Пенелопа увидела, что Лора остановилась.

Дюйм за дюймом Пенелопа кралась вперед и не позволила себе издать даже самого тихого звука, когда ее голую лодыжку оцарапала ветка ежевики. В конце концов она прислонилась к стволу дуба, выглянула из-за него и раскрыла рот от удивления. Ей открылась сцена столь невероятная, что разум отказывался доверять глазам.

Лора, ясно освещенная лунным светом, сидела на коленях на небольшой прогалине посреди рощицы. Ее ночная рубашка разметалась по траве, а вокруг — на земле и у нее над головой — летали целые десятки крохотных фей.

Эти существа, должно быть, обладали сверхъестественными свойствами: они мерцали подобно светлячкам, с каждым движением их тела сияли ярче, и наконец они засверкали как крохотные звездочки. Они летали туда-сюда перед Лориным лицом и вокруг ее головы, создавая над ней ореол, который переливался прекрасными бело-голубыми огоньками.

Одна из фей, по-видимому, заметила Пенелопу. Она порхнула Лоре на плечо, что-то зашептала ей на ухо, и та медленно обернулась.

Пенелопа вышла из своего укрытия и выжидающе улыбнулась, надеясь, что Лора позовет ее разделить с ней это чудо, однако на лице сводной сестры было выражение неприкрытой злобы. Посмотрев на нее таким долгим и холодным взглядом, что Пенелопа поежилась, Лора отвернулась.

Пенелопа видела, что Лора говорит с феями, но не слышала ее слов. Они слетались к ней, цеплялись за ее ночную рубашку и садились на плечи. Из темноты их появлялось все больше и больше — должно быть, уже несколько сотен.

Пенелопа продолжала наблюдать, как вдруг Лора снова обернулась к ней, и светящийся рой маленьких лиц — тоже. Затем Лора, почти не разжимая губ, что-то прошептала, и феи мягко зашелестели крыльями и на миг все вместе зависли в воздухе, а потом устремились к Пенелопе.

Пенелопа, все еще зачарованная красотой удивительных существ и исходившим от них чудесным свечением, не сразу сообразила, что делать.

И только когда они оказались всего в нескольких футах от нее, она увидела, что это на самом деле за существа. Только тогда она разглядела их лица, их ужасные черные сверкающие глаза, чешуйчатые тела, ухмыляющиеся рты, острые зубы и цепкие когти.

Пенелопа открыла рот, чтобы закричать, но феи налетели на нее в мгновение ока.

Утром, выйдя насладиться природой, мачеха нашла Пенелопу. Девочка застряла в ветках ежевичного куста, ее бледная кожа была исполосована царапинами, в широко открытых глазах запечатлелся ужас.

Причину смерти определить не удалось. Доктор предположил, что Пенелопа ходила во сне и запуталась в кустах, а последующая паника привела к сердечному приступу. У некоторых людей сердце от природы более слабое, объяснил он.

Это было трагическое происшествие, но мачеха Пенелопы очень даже любила трагедии. Разумеется, она охотно взяла на себя устроение похорон, и все сошлись во мнении, что церемония получилась в высшей степени прекрасной и трогательной. Лора прочла стихотворение собственного сочинения.

О феях.

* * *

Образ роя маленьких дьявольских существ не желал покидать мое воображение. Я снова, точно во сне, увидел всю сцену. И снова у меня создалось то же странное впечатление, что там, во мраке, есть кто-то или что-то, в рассказе не упомянутое.

Я силился найти разгадку до того, как видение неминуемо рассеется. Похоже, Женщине в белом пришлось обратиться ко мне не единожды, прежде чем я наконец отозвался.

— Да-да? — ответил я довольно глупо. — Простите, я только…

Я не очень понимал, как этой фразе предназначено завершиться, и потому позволил ей затихнуть на полпути между нами. Мой разум молил об успокоительном отдыхе. Я сонно потряс головой.

— Вы, кажется, обеспокоены, — сказала Женщина в белом, но особенного участия в ее тоне не было. Ей словно было любопытно наблюдать за каждым моим действием. Кажется, любую неловкость, вызванную ее рассказом, она решительно почитала за достижение, и я не мог ее за это порицать. Рассказывай я сам подобные истории, я тоже хотел бы немного взволновать своего слушателя. В конце концов, в этом и заключается половина веселья.

— Нет, — ответил я. — Не то чтобы обеспокоен. История довольно странная. Если бы мне рассказали ее на ночь, она, вероятно, потревожила бы мой сон. Но, к счастью, я не верю в фей — ни в злых, ни в добрых.

— Разумеется. Ведь мы уже установили, что вы — рационалист.

— Полагаю, что так. Не знаю.

— Вы хотите найти всему в мире разумное объяснение.

— И все же мне нравятся рассказы о сверхъестественном, — сказал я. — Но я понимаю, что это лишь рассказы. Я не думаю, что в реальном мире подобные вещи действительно существуют. Хотя иногда мне хочется, чтобы это было так. — Я улыбнулся и добавил: — Правда, я рад обойтись без фей-убийц.

— В реальном мире? — переспросила она.