Страсть еще жива

— Гибсон Вон, — произнес он в микрофон, вспомнив совет адвоката сестер говорить четко и по существу.

Он решил выступить на суде в поддержку сестер Баркли, потому что был убежден в том, что Ларк имеет полное право на свою долю Крукт-Элм. Он знал, как много для нее значила эта земля. Они больше не муж и жена, но он хочет, чтобы у нее было то, что делало ее счастливой.

После того как Гибсон дал присягу, адвокат сестер ознакомил присутствующих с его показаниями, и адвокату истца было позволено начать задавать Гибсону вопросы. Адвокат Матео Баркли, высокий крепкий мужчина с обветренным лицом и кустистыми бровями, наклонился к своему микрофону:

— Мистер Вон, из ваших показаний следует, что вы были в близких отношениях с покойной Антонией Баркли в последний год ее жизни. Но разве в это время вы уже не были разведены с ее внучкой?

Ларк встретилась взглядом с Гибсоном, и он почувствовал связь с ней, которую не могли разорвать никакие документы на развод. Он надеялся, что она прочитала в его глазах, что он ее не подведет.

— Да, но мы с Антонией оставались друзьями и соседями.

Адвокат поднял густую бровь:

— Даже несмотря на то, что ваш развод с ее внучкой был болезненным?

Гибсон сжал руки в кулаки под деревянной крышкой трибуны.

— Мой развод — это моя самая большая потеря. Уверяю вас, я сделал все от меня зависящее, чтобы облегчить боль, которую я причинил моей бывшей жене.

Правый глаз Ларк слегка дернулся. Гибсон заметил ее реакцию и понял, что его слова тронули ее.

— Фотографии в Интернете, на которых вы были запечатлены с другой женщиной, свидетельствуют об обратном, — возразил адвокат и, подойдя к судье, положил перед ним на стол несколько документов. — А также квитанция от транспортной компании, которая перевозила вещи вашей жены в тот же уик-энд.

Гибсон умел сохранять внешнее спокойствие. Ему приходилось часто это делать на хоккейной площадке, когда противник провоцировал его на агрессию, за которой должно было последовать удаление. Причина его развода была вовсе не в дурацких снимках, сделанных во время благотворительного мероприятия, когда пьяная посетительница под предлогом с ним сфотографироваться начала к нему липнуть. Дело было в самом мероприятии, которое проходило так не вовремя. Присутствуя на нем, он не отвечал на звонки Ларк, которая была чем-то расстроена. Она начала ему звонить задолго до инцидента с пьяной посетительницей. Его не было рядом с Ларк, когда она в нем нуждалась, и он до сих пор об этом жалел. Он поддержал команду молодых хоккеистов, испытывавшую трудности, но причинил боль самому дорогому для него человеку. Тогда он просто расстроился из-за того, что Ларк не могла понять, как эти ребята в нем нуждались.

К счастью, адвокат сестер Баркли сказал: «Я протестую, ваша честь», и судья, приняв протест, спросил адвоката истца, есть ли у того вопросы к свидетелю, которые имеют отношение к делу.

— Мистер Вон, это правда, что вы собираетесь вернуть вашу бывшую жену? — продолжил адвокат Матео.

Адвокат сестер снова сказал «протестую», в то время как Гибсон пребывал в некотором замешательстве. Он никак не ожидал, что ему будут задавать вопросы личного характера, и против своей воли начал вспоминать, как они с Ларк целовались у него на веранде. Как она смотрела на него полными желания глазами, когда он стоял на пороге ее спальни.

Пытался ли он на самом деле ее вернуть?

На этот раз судья отклонил протест, и адвокат Матео Баркли подошел ближе к трибуне свидетеля и постучал пальцем по деревянному ограждению:

— Мистер Вон, вы собираетесь возобновить отношения с Ларк Баркли?

Гибсон понял, куда тот клонит. Если бы он сказал, что хочет вернуть Ларк, все подумали бы, что он пришел давать показания, преследуя собственную выгоду. Ведь если бы он собрался снова жениться на Ларк, он мог бы рассчитывать на ее долю Крукт-Элм.

Он посмотрел на Ларк. В ее зеленых глазах промелькнуло предостережение, но, поскольку он находился под присягой, у него не было другого выбора, кроме как сказать правду, которую он сам только что понял.

— Только идиот не захотел бы ее вернуть, — произнес Гибсон в микрофон и заметил, как Ларк неодобрительно поджала губы. — Уверяю вас, я не идиот.

После ошеломляющего признания Гибсона Ларк до конца заседания была как в тумане. Она смутно слышала, как адвокат ее отца попытался выставить Гибсона человеком, которому по окончании спортивной карьеры необходимо наследство его бывшей жены, чтобы достичь успеха в его новом бизнесе по разведению буйволов. Разумеется, он это сделал для того, чтобы судья усомнился в правдивости слов Гибсона о том, что Антония хотела оставить Крукт-Элм в наследство своим внучкам.

Гибсон дал показания, чтобы помочь Ларк и ее сестрам, но адвокат их отца его переиграл.

Неужели Гибсон действительно хочет ее вернуть? При этой мысли внутри у нее все сжалось в комок. Он не стал бы лгать под присягой.

— Ларк? — Флер, сидящая слева от нее, толкнула ее локтем в бок. — Ты слышала, что я сказала?