Страсть и бомба Лаврентия Берии

Ответы были разные. В зависимости от них он принимал и решение. Все ждали репрессий. Шептались, что провинившихся загрузят в стоящие рядом вагоны и отправят на Колыму. Но этого не было.

Он просто снял директора с должности. И отправил обратно в центр. Но сам его приезд, стресс от него оказались благотворными. В деле разобрались. Проблема на этот раз оказалась в коррозии.

Но частенько было другое. Люди жаловались на тяжелые условия, нехватку всего. И тогда он быстро и четко принимал необходимые решения.

Обнаружив, что специалисты в Сарове ютятся в монастыре в тяжких условиях, он дал указание создать специальное подразделение, которое бы занималось строительством жилья. За три года оно построило около двухсот жилых домов разных по вместимости и по наполнению. Из щитов, кирпича, бруса.

В стране свирепствовал голод. И людей надо было просто нормально кормить. Сам Сталин следил за нормами отпуска продовольствия.

Берия ходил к нему с запиской, в которой, например, значилось, что рабочим и ИТР Яхимовского комбината надо выдавать ежемесячно:

«…дополнительного питания:

спецпитания по списку № 01–50;

вторых горячих блюд со 100 г хлеба — 500;

литер «А» с абонементом — 5;

литер «Б» с сухим пайком — 25».

На комбинате, где вырабатывался плутоний, он выбил «в виде исключения, учитывая особое значение завода», льготы по зарплате, надбавку за выслугу лет. 10 процентов за первый год и по 5 за каждый следующий. Установил персональные должностные оклады для специалистов высокой квалификации.

Кроме того, им выдавались ссуды на обзаведение. По три тысячи рублей.

В нищей стране им оплачивали стоимость путевок в санатории.

И потом, частенько наезжая на Южный Урал, Берия интересовался, как они живут. По мере возможностей старался помочь чем мог.

Ванников попросил, чтобы работникам продали за наличные деньги строго нормируемые товары, как то:

«1. Ботинок рабочих и сапог кирзовых — 1000 пар.

2. Галош — 800 пар.

3. Сапог резиновых — 300 пар.

4. Валенок — 300 пар.

5. Полотна льняного — 5000 метров.

6. Одеял шерстяных — 500 штук.

7. Посуды разной — 23 т.

8. Посуды стеклянной на 10 тыс. рублей.

9. Полушубков — 500 штук.

10. Х/б ткани для пошивки белья — 2350 м».

И он написал резолюцию «Согласен». Он знал, что на это решения Сталина не потребуется. Но все-таки уведомлял Хозяина о ситуации и льготах, которые дал людям.

Так уж получилось с самого начала, с тех постановлений о премировании, о нормах отпуска продовольствия, что жизнь в закрытых городах была намного сытнее и комфортнее, чем во всей огромной бедной до нищеты стране. Потому что в этих городах и почтовых ящиках делалось самое важное в то время дело. Ковался атомный щит страны под названием «СССР».

VI

Говорят, «седина в бороду — бес в ребро». Вот ему и полвека. Лаврентий Павлович растолстел, оплыл. Забыл о спорте.

Но у каждого человека есть своя ахиллесова пята. Несмотря на свой возраст, он все так же был горяч и неутомим.

Поговорка «Старый конь борозды не испортит, хотя пашет мельче», к нему не относилась.

В последнее время он совсем «распустился». Способствовала этому и атмосфера послевоенной Москвы, где женщин было много, а мужиков «с гулькин нос». Помогала и его репутация «ходока». Так что «распущенность» его приобрела какие-то совсем причудливые формы… Ему уже не хватало привычных подруг, хотелось чего-нибудь эдакого, экзотичного.

После войны московское общество стало мало-помалу трансформироваться. Некоторые из особенно красивых женщин поняли, что время уходит, а стоящего мужичка подцепить не удается, и со свойственной им предприимчивостью и готовностью выжить любой ценой принялись обхаживать иностранцев, которые поселились здесь во время и после войны. Иностранные диппредставители, корреспонденты, торговцы стали «предметом забот» неизбалованных мужским вниманием москвичек. Так появлялось то, что впоследствии назовут емким словосочетанием «валютная проституция». Со всеми ее атрибутами.

Лаврентий Павлович, как «медведь на пасеку», «ввалился» в этот особый узкий мир, в котором царили несомненно самые красивые девушки и женщины столицы. Кого только среди них не было! И жена помощника американского атташе Анна Данкевич, знаменитые на всю Москву дамы полусвета Ольга Абрамкина, Валерия Горбунова, Ника Шуйская, Диана Субботина, Валя Катушонок.

С ними он расплачивался по-разному. Кому-то давал пропуска на Красную площадь и билеты в Большой театр, где можно было «работать», искать клиентов. Кому-то решал бытовые проблемы, помогая получить квартиру, прописку в столице. Кому-то даже помог освободить из тюрьмы осужденного за хищения мужа…