Страсть выбирает отважных

– Видите ли, мистер Дженкс, нам нужна комната. Я счастлива, что смогу побыть наедине с моим дорогим, любимым и восхитительным супругом!

Хьюго в смущении откашлялся и пробормотал:

– Простите мою жену, мистер Дженкс. Она, знаете ли… чуть подвыпила. Мы всю дорогу подкреплялась вином. А сейчас она немного нервничает.

– А может, смущается из-за работы? – спросил полицейский.

– Простите… из-за чего?

Дженкс устремил на Хьюго пристальный взгляд.

– Из-за работы, которую обещал ее дядя. Из-за которой вы едете на север.

Джорджетта решила, что обязательно ткнет своего спутника локтем в бок, как только представится случай.

– О, разумеется, я понял, что вы имеете в виду, – сказал Хьюго. – Меня задело лишь слово «смущается». Потому что моя супруга ни разу в жизни не испытывала никакого смущения.

– Радость моя, ты вгоняешь меня в краску, – прощебетала Джорджетта. – А вы куда направляетесь, мистер Дженкс?

– На север, как и вы.

– Тогда вы, наверное, знаете моего дядю, не так ли?

Дженкс с невозмутимым видом покачал головой.

– Нет, вряд ли. Если, конечно, ваш дядя не сэр Фредерик Чаппл.

Джорджетта сделала огромные глаза.

– О, невероятно! Любимый, неужели это наш сэр Фредерик?

Хьюго понял намек и тут же проговорил:

– Даже не могу себе представить, любовь моя. – Чаппл… Чаппл… Он силился вспомнить, что читал в дебреттовском «Ежегодном справочнике дворянства». В отличие от матери и невестки он изучал это издание весьма поверхностно, поэтому имя ни о чем ему не говорило. – Дорогая, а сэр Фредерик все еще живет в том… Ах, ангел мой, как же назывался его очаровательный домик?

Джорджетта уставилась на своего спутника в замешательстве, потом с улыбкой ответила:

– Ох, даже не знаю… но его дом – он всегда был мне как родной…

Дженкс выслушал их беседу, потом произнес:

– Вот как?.. Очень интересно… Ведь он стал баронетом всего несколько месяцев назад.

– Я хотела сказать, что так было раньше, – проговорила Джорджетта. – Разумеется, сейчас, когда он баронет, все будет по-другому. Надеюсь, однако, что он все же найдет время для своей племянницы! Вспомнит ли он меня? Скажи, мой драгоценный!

Хьюго мог бы поклясться, что девушка от души развлекалась – как в тот раз, когда изображала Колючку.

– Позвольте высказать догадку, – сказал Дженкс. – Возможно, он вас даже не вспомнит, поскольку баронетство ударило ему в голову. Такое не исключено.

– О-о, так вы знакомы с его привычками, – проворковала Джорджетта. – Дядюшка ужасно забывчив! Иногда. Но не всегда, конечно же… Однако вы, должно быть, и сами знаете что…

– Скоро узнаю, – буркнул Дженкс. – А теперь, с вашего позволения…

Когда сыщик удалился, Хьюго договорился с хозяином гостиницы насчет ужина и ночлега. Поговорил также с женой хозяина и попросил, чтобы помогла миссис Кроу управиться с одеждой и прической. Не забыл и про дополнительные одеяла, поскольку ночь могла выдаться холодная. На самом же деле Хьюго собирался соорудить из них на полу постель для себя. Он не стал заказывать две отдельные комнаты, так как опасался, что Дженкс наблюдал за ними или как-то подслушивал.

Когда они поужинали и устроились в своей комнате, солнце уже закатилось и наступила ночь. Хьюго принес в комнату связку свечей и подсвечник. Огонь в камине уже пылал вовсю, наполняя комнату угольным дымком.

Находилась же комната на третьем этаже, прямо под чердаком. А из окна был виден двор, освещенный фонарями подъезжавших к постоялому двору карет. С высоты третьего этажа двор казался маленьким… и ужасно далеким. И люди, сновавшие там, внизу, даже не догадывались о том, что высоко над ними лорд Хьюго Старлинг находился в весьма щекотливом положении, оставшись наедине с респектабельной молодой женщиной.

Конечно, он попытался сделать все, что было возможно в сложившейся ситуации: он зажег все свечи, находившиеся в его распоряжении, и осветил комнату как можно ярче. Это было вполне заурядное помещение: кровать, стол с масляной лампой, ширма, позволяющая уединиться для совершения туалета, и умывальник. Так что утром он сможет побриться.

Сейчас же Хьюго положил свой кожаный футляр на стол и зажег масляную лампу от специальной тонкой свечи. Вслед за Джорджеттой явилась и жена хозяина гостиницы. Она помогла ей расстегнуть корсет за ширмой – по крайней мере, так предполагал «супруг».

Хьюго ничего об этом не знал, не хотел знать! Это его не интересовало! Сев к столу, он развернул свои чертежи и в сотый раз принялся их изучать. Нет, в тысячный раз. Там всегда находилось что поправить. Нужно же было убедиться, что предусмотрена любая случайность!

Из-за ширмы до него доносились тихий смех и обрывки разговора. Впрочем, он особо не прислушивался.

Стены больницы следовало сделать потолще… Вообще-то стены никогда не бывают слишком толстыми или слишком прочными… Хьюго провел карандашную линию, отмечая, что именно нужно переделать, затем перевернул лист, чтобы изменить дату, а также цели предполагаемых изменений. Когда он ставил дату, его внимание привлек какой-то шорох. Он машинально поднял голову и повернулся к источнику шума.