Страсть выбирает отважных

Женщина пригласила их в дом – в просторную, разделенную перегородкой комнату с глиняным полом. В середине стоял грубо сколоченный стол, а у дальней стены был устроен очаг, наполнявший комнату приятным теплом. Над огнем же висел котелок, в котором булькало какое-то варево. Возле очага выстроились корзины, наполненные картофелем и яблоками, а с потолка свисали на веревке луковые головки, высохшие перья которых были сплетены в косу. Двое малышей, девочка и мальчик, громко колотили деревянными ложками по пустому горшку, вопя от восторга. А у ног миссис Лоу с лаем и мяуканьем крутились овчарка и рыжий кот.

– Если мистер Лоу такой же громогласный, то я сочувствую его жене, – тихо сказала Джорджетта.

Миссис Лоу провела Джорджетту и Хьюго за перегородку, где на кровати под аккуратным лоскутным одеялом лежал кузнец. На краю постели сидел старший сын кузнеца, тот самый, который накануне засыпал Хьюго вопросами.

– Доктор и сиделка! – воскликнул мальчик и проворно вскочил на ноги.

Сиделка?.. Джорджетта даже не представляла, что ее когда-нибудь так назовут. И ей понравилось.

– Как поживаете? – спросила она. – Как пациент, как дела?

– Как сажа бела, – пошутил кузнец, приподнялся на локтях и прислонился спиной к стене. – Хоть сейчас работать. Мужчина должен зарабатывать на жизнь.

– Что ж, давайте вас посмотрим, – предложил Хьюго, поставив на пол саквояж, затем наклонился над туго перевязанной ступней кузнеца и стал разматывать бинт.

Мальчик, которому было любопытно посмотреть, подошел ближе к кровати, а Джорджетта присела на корточки возле саквояжа. Щелкнув замком, она открыла саквояж и стала машинально перебирать его содержимое – только бы не смотреть на ногу бедняги.

Хотя, может быть, все не так страшно? Когда повязка упала на пол, никто не закричал, никто не упал в обморок.

– Заживает хорошо, – сказал Хьюго. – Думаю, что через неделю будет уже не так больно.

– Наверное, уже много ног покромсали? – спросил кузнец.

– Не очень, – ответил Хьюго. – Моя страсть – резать пальцы на руках. Как начну, так меня не остановить.

Лоу громко захохотал, а его сын, у которого уже начинал ломаться голос, радостно вторил отцу.

– Ох, мужчины… – пробормотала Джорджетта, бросив взгляд на ступню кузнеца. Уж если ей предстояло быть сиделкой – по крайней мере сегодня, – то следовало побороть свой страх.

Оказалось, что ступня кузнеца была без пальцев, а вместо них по краю ступни протянулась полоска шва. Что ж, все в порядке. Она вполне могла на это смотреть. Джорджетта выпрямилась и спросила:

– А что сейчас нужно пациенту?

– Мед, дорогая, – последовал ответ.

Джорджетта в растерянности захлопала ресницами – ее на мгновение смутило слово «дорогая». Что же до меда… Да-да, она видела горшочек в кожаном саквояже. Подав «мужу» мед, она стала смотреть, как он смазывал им шов.

– Это предотвратит развитие инфекции, – пояснил Хьюго.

– Если только не дадим собаке лизать мне ногу, – произнес кузнец, покосившись на сына. По сравнению со вчерашним днем, когда бедняга был измучен страхом и болью, сегодня он держался довольно бодро.

– Похоже, мистер Лоу, вы в хорошем расположении духа, – заметила Джорджетта, когда Хьюго перевязал ступню. – Чем вы себя развлекали? Играли во что-нибудь? Или шпыняли свою супругу, пока у нее глаза на лоб не полезли?

Лоу снова захохотал.

– Не-е, я тянул волынку.

– Это что-то неприличное? – спросил Хьюго.

Джорджетта улыбнулась, а кузнец заявил:

– Это лучший на свете музыкальный инструмент. – Он раздул щеки. – Мэтью, пойди и принеси мне волынку.

Хьюго резко вскинул голову.

– Вашего сына зовут Мэтью?

– Это хорошее имя, – поспешно заметила Джорджетта. – Да, очень хорошее. – Она улыбнулась, перехватив взгляд Хьюго.

Паренек по имени Мэтью вернулся очень быстро. В руках он держал предмет, похожий на кожаный мешок с деревянными трубками.

– Чем хороша эта маленькая нортумбрийская волынка, – проговорил Лоу, – так это тем, что можно на ней играть сидя. – Он усмехнулся и набросил на шею кожаный ремень инструмента.

– Может, не надо? – пробормотал Хьюго.

– Прошу вас, мистер Лоу, сыграйте, – сказала Джорджетта. – Я никогда раньше не слышала, как играют на волынке.

– Доктор, любопытная у вас женушка. – Лоу похлопал ладонью по кровати, и Джорджетта тотчас же присела. – Сюда не надо дуть, – пояснил кузнец. – Тут все не так, как в этих больших волынках, что обожают шотландцы. Вот, видите? Вы жмете мехи правой рукой и играете. – И он показал, как кожаный мешок наполнялся воздухом. – Теперь понятно, отчего я так к ней пристрастился? Мехи – они ведь есть и в моей кузне.

Джорджетта указала на трубки, напоминавшие маленькие флейты:

– И какая же из них производит музыку?

– Все, – ответил Лоу.

– Пока что ни одна, – буркнул Хьюго, закупоривая горшочек с медом и вручая Мэтью. – Держи подальше от пса, ясно? И заодно – от младших детей.

– Будет сделано, доктор.