Стратегия. Логика войны и мира

Тем не менее мы видим, что фронтовые войска обороны начинают отступать. Они направляются на новые позиции, которые им предстоит удерживать глубоко в недавнем тылу, причем отдельные участки следует соединить для создания новой линии фронта. В ходе отступления части сталкиваются с новыми задержками. Разумеется, вспомогательные и технические подразделения тронулись в путь раньше боевых частей с передовой, и теперь их многочисленные грузовики и джипы устраивают дорожные пробки. Глубже за линией фронта сумятица усиливается: гражданские тоже эвакуируются – на машинах, повозках, автобусах и пешком. Вдобавок отступающим войскам приходится не просто проталкиваться через заторы: совершенно неожиданно они вынуждены сражаться по-настоящему. Мы наблюдаем, как особые боевые группы отделяются от колонн глубокого проникновения, идут по сторонам от этих колонн и организуют засады на главных дорогах, поджидая отступающие на новую линию фронта войска противника. Эти боевые группы в действительности невелики, но отступающие войска, внезапно с ними сталкивающиеся, о том не ведают. Им известно лишь, что они находятся на вроде бы безопасной территории, в своей родной стране, и должны двигаться с максимальной скоростью, без задержек и дозоров. Попадая в засаду, они несут тяжелые потери, поскольку враг безнаказанно расстреливает солдат в грузовиках и БМП, артиллерию, перевозимую тягачами, и даже танки, застигнутые врасплох (с пушками, развернутыми назад, как положено при движении в маршевой колонне). То есть отступающие войска, физически и психически готовые двигаться быстро, а не сражаться, вынуждены ввязываться в бой, чтобы продолжать отступление. Если они настроены решительно и у них достойные командиры, то они пробьются через засады, но все равно потеряют время, снаряжение и людей. Хотя на оперативном уровне засадные боевые группы наступают, у них будут все преимущества тактической обороны, поскольку именно они выбирают оптимальные огневые позиции, предварительно изучив местность. А вражеские части на оперативном уровне отступают, но они, угодив в засаду, вынуждены справляться с шоком и находить в себе волю к атаке. Потери неизбежно будут неравными, а истощение после боя лишь усугубит деморализованность отступающих.

Те части, которые все же доберутся до назначенных позиций, ожидает новый шок. Они обнаруживают, что там ничего не готово: нет ни окопов, ни орудийных площадок, ни еды, ни полевых кухонь, ни проводных коммуникаций для штабов, ни (что важнее всего) полевых складов боеприпасов, которые могли бы восполнить амуницию, брошенную на передовой из-за дефицита транспорта. Да, времени было в обрез, но имеется и другая причина неподготовленности: проникнув глубоко в тыл врага, наступающий противник уничтожил множество транспортных подразделений, захватил или сжег множество грузовиков, а остальные разбежались. Склады и логистические центры также захвачены, а многие вспомогательные и технические подразделения не смогли добраться до указанных позиций на новой линии фронта, потому что между ними и местами назначения очутились вражеские боевые силы.

Вновь прибывшие войска обороны тем не менее начинают обосновываться на новом месте. Они усердно роют окопы и выкапывают позиции для орудий, собирая все имеющиеся у них боеприпасы. Время от времени работу прерывают налеты вражеской авиации, некоторые солдаты гибнут или получают ранения, что еще сильнее деморализует остальных. Продовольствия не хватает, и командиры подразделений вынуждены прибегать к старинному средству – высылать в близлежащие деревни группы фуражиров, чтобы те забрали весь провиант, какой смогут найти. Впрочем, постепенно ситуация как будто налаживается. Новый оборонительный рубеж в недавнем глубоком тылу, всего лишь полоска на штабных картах, становится реальностью по мере того, как все больше и больше частей занимает отведенные им участки. Лишь несколько участков остаются незащищенными, а многие укомплектованы малочисленными подразделениями, тонким слоем распределенными вдоль линии обороны. Этот новый рубеж будет по умолчанию слабее первоначального, потому что столько всего было оставлено или потеряно при отступлении, но высшее командование энергично собирает подкрепления и припасы и отправляет их на фронт как можно быстрее.

Утрата первоначального рубежа и всей территории, расположенной между ним и новым рубежом, безусловно, крайне прискорбна, но силы обороны в отступлении начинают обретать преимущества парадоксальной логики, способной обратить поражение в победу: высшее командование выясняет, что теперь требуется меньше времени и горючего на доставку подкреплений и припасов для снабжения нового фронта, который находится куда ближе исходного. Это внушает некоторый сдержанный оптимизм. Все, что нужно силам обороны, – время, чтобы перегруппироваться.