Страж двенадцатого удара

– Я буду рад за тебя. Я уже знаю, тебе нравится Миша Лосев.

Марина кивнула.

– Да, – сказала она честно. – Прости.

– За что? Мы же с тобой друзья. И потом, я… ты сама понимаешь.

– Но ты мне тоже нравишься, – призналась Марина. – И ты ещё обязательно вернёшься.

– Только если ты победишь.

– А ты сомневаешься?

– Да, – ответил Вася серьёзно.

Марина такого не ожидала.

– Почему?! – воскликнула она, обиженная и испуганная словами друга.

– Ты освободишь Мишу и остальных, в этом я не сомневаюсь. Но когда придётся сражаться за себя, вот тогда я не уверен в тебе.

– Но ведь я буду сражаться не только за себя, но и за мир.

– А что такое мир? На самом деле это очень сложно представить, что мы можем спасти целый мир, вот поэтому большинство и проигрывает. Когда лежишь без движения целый год, многое можно передумать, Ринка. Можно представлять, что было бы, если бы ты вернулся здоровым и счастливым. А можно думать о том, что такое этот мир, который ты спас. Для меня он – мои родные, ты, стражи… И я никогда не сожалел, что не спас весь мир, но спас вас.

– Катя сказала, что ты выбрал третий путь из-за меня. Что ты любил меня.

– И сейчас люблю. Но не так, как она думает. Ну, то есть я бы никогда не попросил тебя стать моей женой и всё такое, – рассмеялся Вася. – Но я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. Понимаешь? Ты мой самый близкий друг. Это тоже любовь.

Марине сразу стало легче.

– Я тоже люблю тебя, Вася. Если я смогу вернуть тебя, то я это сделаю. Но почему ты не выбрал второй путь?

– Я струсил, Рина, я просто струсил.

– Не верю. Ты не мог струсить, я же тебя знаю!

– Я испугался ответственности, которая легла бы на мои плечи. Только сейчас, наблюдая за тобой, я понял, что был не прав. Теперь я вижу, что добро побеждает не тогда, когда стражи выигрывают, а когда сражаются несмотря ни на что. Я надеюсь на тебя, и они надеются.

– Стражи?

– Нет.

– А кто?

– Те, кто следит за нами.

– Ненавижу их!

– Марина, не надо. Они не виноваты.

– Кто они такие?

– Те, кем однажды возможно станешь ты, если не проиграешь.

– Я никогда такой не стану.

– Возможно, но я думаю, что будет по-другому. – Вася улыбнулся. – Удачи тебе, страж двенадцатого удара. Тебе пора. И помни, у нас есть право выбирать, но лёгкого выбора не бывает.

Когда Марина открыла глаза, вокруг по-прежнему была темнота.

– Катя? – позвала она испуганно.

– Я здесь, куда же я, по-твоему, могла деться?

– Я долго спала?

– Нет. Минут пять.

– Катя, пора выбираться, – сказала Марина уверенно, ей было не по себе.

«Это просто сон», – твердила она, но убеждение почему-то не действовало.

– И как же нам выбраться? – поинтересовалась Катя. – Пути наверх нет. Через подземелье тоже не пробраться, я ходила тут часами.

– А не надо никуда лезть, карабкаться, идти. Колодец – это иллюзия. Тебе же не нужно наверх. Разве ты этого не понимаешь?

– Что? Так просто? Но почему я сама не подумала об этом?

– Просто у тебя не было за плечами столько пройденных иллюзий, как у меня. С каждым разом начинаешь видеть картинку всё чётче, – пояснила Марина. – Сейчас ты отправишься в наш класс. Тебе пора.

– Марина, как мне поверить в то, что я могу уйти? Как мне поверить в себя?

– Колодца не существует, – начала Марина и замолчала. Катя спрашивала её не об этом. – Тебе надо просто простить и понять. Чтобы твоя семья была вместе, достаточно просто объединить её в своём сердце. Ты же сама сказала, что мы теперь взрослые. А что делают взрослые? Настоящие, мудрые взрослые умеют прощать. Прощать детей за шалости, прощать обиды друг другу. А если ты ещё не умеешь прощать, то, значит, ты просто ребёнок. Ведь недостаточно любить, чтобы повзрослеть, любить просто. – Марина улыбнулась. – Принимать чужие недостатки гораздо тяжелее. Понимаешь?

Катя вдруг расплакалась, хлюпнула носом и кивнула:

– Ты права, двенадцатая, я на самом деле больше всего на свете хотела их простить.

Марина обняла Катю.

«Как странно, – думала она, – если бы мне недавно сказали, что я буду обнимать и утешать Катю, я бы рассмеялась. Может быть, Вася тоже прав, и однажды я стану…» – Марина отогнала эту мысль прочь, такой она не станет никогда.

Когда Катя исчезла, Марина несколько минут простояла, глядя вверх: в вышине над круглым ртом колодца плыли облака. Как странно было смотреть на них отсюда тому, кто привык глядеть сверху на тёмное дно колодца. Иногда мир переворачивается. И, подумав об этом, Марина вспомнила о Коле Жданове. Всё, что она знала о нём, и то, что происходило с его жизнью на самом деле, было для неё миром наоборот. И теперь она должна была найти Колю, она в этом нисколько не сомневалась.

– Когда я вернусь в свой мир, обязательно постараюсь помочь Коле, – поклялась она себе и, зажмурившись, потребовала от мира стать правильным.

И мир подчинился ей. Марина вновь стояла в парке среди статуй у колодца. Статуи безучастно пялились в пустоту. И каждая отличалась от других. И все они были одиноки. И лишь казались бесчувственными. Как Коля.

«Он здесь, – поняла Марина. – Коля в этом парке».