Стрела, монета, искра

— Двое, не трое же!

— Мечи… — начал Джоакин, но Хармон прервал его и спросил по–своему:

— А те двое спутников были мужчина и женщина? Хозяин тут же закивал, сладко поглядывая на монетку:

— Верно, верно! Женщина с ним была — видать, жена его. И паренек такой крепенький — пожалуй, что сын. И все они трое на юг поскакали. Я хорошо помню!

В следующем трактире Хармон вел себя предусмотрительней — денег сразу не показывал, а расспросы вел так, чтобы не подсказать трактирщику нужные ответы.

— С животом такой? Лысый, со щеками? — угрюмо ворчал трактирщик. — Много тут таких бывает. Что ни день, то и лысые, и толстые, и щекастые — на любую масть. Отбоя нет.

— А в четверг видал кого из них?

— Сперва эля закажи, там уж поговорим. Хармон заказал эля, трактирщик сказал:

— Неа, третьего дня не видел.

— Ты же говорил — много таких проезжало!

— Много, да не тот, что тебе нужен.

— Почем знаешь?

— Да потому, что был четверг!

— И что?

— Ты, как будто, не здешний, — буркнул трактирщик. — Откуда явился? Из Короны, что ль?

— А что?

— Да то, что все здешние знают: в Лабелине с пятницы по воскресенье была ярмарка! Кто же в четверг вечером станет ехать из города? Все в город едут. А назад — в понедельник.

Двинулись дальше. Добрались до гостиницы, хозяйкой была бойкая пышнотелая бабенка. Хармон заказал эля с вяленой говядиной и задал вопрос. Хозяйка закатала рукава, села напротив торговца и с явным удовольствием перечислила всех, кто останавливался у нее за неделю, бывали здесь зажиточные крестьяне и ремесленные подмастерья, почтовые курьеры и бродячие торгаши, был лекарь со слугою и слепец с поводырем, были двое сквайров без рыцаря^был устроитель петушиных боев со слугами и горой клеток на возу, был какой–то кривои тип, а с ним — тощая шлюха. Этих, последних, хозяйка мигом выставила за двери. Она, хозяйка, шлюх за полмили чует. Ей, хозяйке, такого народа здесь вовек не нужно, а то, не ровен час, дурная слава пойдет о гостинице, потом не оберешься. Верно говорю, добрый господин? Значительную часть постояльцев хозяйка знала по именам и слыхала о них какие–нибудь забавные истории, которые тут же принялась пересказывать Хармону. Торговцу пришлось узнать, что давешний слепец лишился зрения при пожаре, когда спал дома пьяный, а из печи вылетел уголек, но врет всем, будто оы его сглазила перед смертью покойная жена: позвала к себе, взяла за руку, поднатужилась — и сглазила… Словом, хозяйка гостиницы оказалась кладезем всевозможных сведений. Одно плохо: тюремщика, похожего на пивовара, она не видела ни в четверг, ни в какой другой день.

За гостиницей следовала еще одна, а потом таверна, а потом — лавка горшечника, и снова таверна, и снова гостиница.

Живот Хармона едва не лопался от эля, Доксет осоловел и с трудом держался в седле. Хармон перезнакомился с трактирщиками и их слугами, с местными пьянчугами и Гончаровыми подмастерьями, с нищим, что побирается на дороге, и баронским егерем, что сломал ногу и много уже дней торчит в кабаке, ожидая, пока не сможет сесть в седло.

Хармон узнал наперечет всех, кто проехал этой дорогой со среды по субботу. Таких, что двигались на север, было в те дни немного, и торговец расспрашивал о них подробнеишим образом. Разузнал про их внешность, занятия, имена; не желал этого, но все же услышал, кто из путников был щедр, а кто скуп, кто сидел тихо, а кто поднял шум или учинил драку. Иные трактирщики были не дураки приврать, и Хармон прослышал даже о том, будто как раз вечером в четверг проскакал дорогою сам архиепископ. Спешился, зашел в кабак, выпил чарку, осенил хозяина священной спиралью, да и дальше поскакал. А следом за его светлостью ехала девица в плаще, а под плащом на ней — Праматерью клянусь! — ничегошеньки не было надето!

Но сколько ни расспрашивал Хармон, оставался человек, о котором торговец не услышал ни слова, и этим человеком был щекастый круглопузый тюремщик.

В последней гостинице торговец заночевал, а утром, весь серый от уныния, двинулся в обратный путь.

— Хозяин, так может, это, свернули они с дороги?.. — предполагал Доксет.

— Куда им сворачивать? Ты же видишь — по сторонам одни деревни да хутора!

— Ну, вот в деревню–то и заехали…

Хармон отмахнулся. Нет, не мог он себе представить такого, чтобы трое хитроумных злодеев с мечами и Священным Предметом решили спрятаться в крохотной деревеньке! Они же там заметны будут, как баран среди поросят!

— А может, просто ночевали среди поля, а не в гостинице? — предположил Джоакин. — Я вот тоже предпочитаю, когда небо над головой. Когда полной грудью дышишь, то и спать приятнее.

— Положим, ночевали в поле. А обедали они тоже в поле?

— Отчего нет? Может, они с собой еды взяли?

Хармон вынужден был признать, что такая возможность имелась. Радости ему это не прибавило.

Позже они встретили обоз. Луиза спросила — мол, ну как оно. Умничка Полли по одному лицу Хармона поняла, как оно. И сказала:

— Хозяин, там вначале, примерно в миле от развалин, уходил в сторону проселок. Может, злодеи им поехали?