Стрелок-3 Митральезы Белого генерала. Часть вторая.

Двоих он застрелил сразу, третьего подловил, когда тот высунулся из укрытия, четвертого… четвертый неожиданно для всех присутствующих, попытался вступить в переговоры:

- Эй, русские! Отпустите Карим-хана, и мы не будем вас убивать! – прокричал он.

- Ты охренел?! – изумился от подобной наглости Дмитрий.

- Это тебя зовут Гару Мерген?[7] – спросил все тот же голос. – Напрасно ты думаешь, что убил всех моих воинов. Сейчас придут остальные, и ты пожалеешь, что до сих пор жив. Если, конечно, не одумаешься.

- Мели Емеля, твоя неделя, - пробурчал прапорщик, пытаясь понять, откуда слышится голос переговорщика.

- Сегодня ты не так меток, как обычно! – продолжал невидимый текинец.

- День нынче постный! – посетовал Будищев. – Но ты подойди ближе, я исправлюсь.

- Да ты – шутник, гяур! Я уважаю твою храбрость, а потому предлагаю еще раз, отдай нам Карим-хана, и мы уйдем.

- Уходи прямо сейчас, я по пятницам не подаю!

- Я не прошу у тебя милостыню, а предлагаю жизнь тебе и твоим друзьям!

- Маловато предлагаешь.

- А что ты хочешь еще? – в голосе невидимого собеседника прозвучало искреннее удивление.

- Ну не знаю, - пожал плечами Дмитрий. – Мешок золота, к примеру… или, на худой конец, имя того урода, кто продает вам патроны!

- Прапорщик, что вы себе позволяете?! – не выдержал Мамацев и высунулся из окна.

- А что, - ухмыльнулся моряк. – Я человек не богатый, да и жалованье одни слезы…

- Хорошо, - согласился, подумав, текинец. – Я заплачу тебе тысячу золотых дирхемов!

- Жмот ты! – вполголоса констатировал Будищев, осторожно перебираясь в соседний двор. – И дети у тебя будут жмотами!

- Что ты молчишь, Гару Мерген?

Пока Дмитрий думал, как бы пообиднее обматерить невидимого переговорщика, подал голос, некстати очнувшийся Карим, что-то прокричавший на своем языке.

- Да закройте же вы ему пасть! – выругался Будищев,

Очевидно, Мамацев с доктором сами пришли к такой же мысли, потому что больше криков заложника слышно не было.

Как впоследствии выяснилось, говоривший по-русски предводитель текинцев не совсем врал. У него еще были люди, просто они немного опоздали и подошли позже к месту стычки. И пока он тянул время, они успели подтянуться и теперь окружали оказавшуюся столь зубастой добычу, в надежде решить вопрос радикально. И хотя Дмитрий с самого начала допускал нечто подобное, встреча лицом к лицу с двумя туркменами оказалось для него не слишком приятным сюрпризом. К счастью, первый из них – молодой парень с берданкой в руках на секунду замешкался, и эта оплошность стала для него роковой. Прапорщик ловко отбил ствол винтовки в сторону от себя и обратным движением впечатал приклад в нос противника. Затем отшатнулся отвторого – кривоного бородатого крепыша яростно напавшего на него с саблей и несколько раз выстрелил тому в живот и грудь. Однако, не смотря на то, что мягкие пули в клочья рвали его тело, текинец продолжал по инерции двигаться, пока не упал у ног своего убийцы, обливаясь кровью.

- Чтоб тебя! – замысловато выругался Будищев, разом припомнив все, что довелось слышать от боцманов на флоте и унтеров в армии.

В этот момент до него донесся женский визг, исходивший из дома, где засели Мамацев и Студитский с барышнями и заложником, а следом за ним несколько револьверных выстрелов. Прокляв все на свете, он бросился назад, холодея от мысли, что не успеет. Ворвавшись внутрь, Дмитрий к своему изумлению не застал там никого, кроме своих друзей. К счастью, никто из них до сих пор серьезно не пострадал, разве что Мамацев был легко ранен в предплечье, а мадемуазель Сутолмина имела несчастье встретиться с мышью и теперь орала как резаная. Несчастное животное, ставшее причиной столь бурной реакции, давно улизнуло в свою норку, но истерика все не прекращалась. Наконец, барышня провалилась в спасительный обморок и непременно упала бы на земляной пол, но галантный подполковник успел подхватить ее на руки.

- Я худею, дорогая редакция! – шумно выдохнул прапорщик, в изнеможении прислонившись к стене, опустился на корточки.

- Что с вами, вы ранены? – бросилась к нему Люсия.

- Вроде бы нет, - пожал он плечами.

- Но у вас весь мундир в крови!

- Это не моя… пока что.

- Господа! – отвлек их восторженный возглас Студитского. – Вы не поверите, но там наши!

- Наконец-то, - равнодушно отозвался Будищев.

- Погодите, вы, что же знали, что должна прийти помощь? – изумился врач.

- Конечно. Я сам послал Федора к капитану Слуцкому.

- Но как вы догадались?

- Как вам сказать, - вздохнул моряк. – Есть такая примета, если хрень может произойти в принципе, она случится обязательно! А ваш маленький мерзавец с такой довольной мордой ухватился за эту дурацкую охоту, что ничего иного я и не ждал.

- Шакал! - прошипел мальчишка, с трудом вытолкнув изо рта кляп.

- Выпороть бы тебя, - мечтательно отозвался Дмитрий, - да Женевская конвенция [8] не позволяет.

- Я как лечащий врач этого молодого человека, - вмешался Студитский, - нахожу его вполне выздоровевшим, и не подпадающим под защиту международных договоров!

- Что? – переспросил Карим, мало что понявший из сказанного.