Стрелок с Севера

До самой ночи она не могла забыться, ни сном, ни потерей рассудка. Голоса, факелы, костры… Проклятия. Опьяненная свободой и вседозволенностью толпа пресытилась зрелищем пойманного врага и постепенно расходилась, разоряя свои же магазины, питейные заведения. Когда усталость стала одолевать Зою, рядом с клеткой уже никого не было. Она почти отключилась, но вдруг почувствовала, как кто-то прикоснулся к ней. Вздрогнула, открыла глаза. Рядом был один из туземцев, в руке он сжимал нож. Она невольно попыталась отшатнуться, но поняла, что сама хочет, чтобы все это поскорее закончилось. Он поднял нож и перерезал веревку. Женщина упала. Она почти не чувствовала своих ладоней, а в ногах, ослабевших от накопленной усталости, не было сил, чтобы стоять без поддержки.

Она подняла голову, посмотрела в глаза амикианцу.

– Зачем?

– Вы Игнатьева? Зоя Андреевна? – спросил он по-русски.

Она нерешительно кивнула.

– Я вас знаю, профессор. Я Эйно, ходил на ваши курсы биологии.

Она, конечно, не помнила его. И дело даже не в том, что за несколько лет на Амике у нее было много студентов, просто все они были для Зои на одно лицо.

– Зачем? – повторила она вопрос.

– Я не хочу, чтобы с вами сделали это.

Она огляделась. Вдалеке еще бродили разрозненные группы мятежников, но на клетку никто не обращал внимания. Вместе с Эйно они покинули площадь. Он принес ей откуда-то помятую гимнастерку с пулевыми отверстиями на груди и засохшими пятнами крови. Помог добраться до космопорта.

– У тебя есть семья, Эйно? Жена, дети?

– Нет.

– Хорошо.

– Почему?

– Уходи и ты. Подальше отсюда.

– Но мне ничего не грозит, меня никто не видел.

– Они вернутся, Эйно. Наверное, вы ненавидите людей потому, что решили, будто мы отнимем у вас планету. Собственно, вы недалеки от истины, если уж начистоту. Но они вернутся. Ненависть вернется. Люди будут мстить и убивать. Так что… В горы, в лес – куда угодно, подальше от городов. Уходи, Эйно. Уходи сейчас же!

Старая каморка

– Ну вот же, в планировке у вас обозначено помещение! – Аня трясла перед носом риелтора бумажкой, заверенной печатью.

Тот заискивающе улыбался.

– Дом старый, понимаете? В бумагах одно, а на деле… Вот! – перед ними была кирпичная стена с частично обвалившейся штукатуркой, – Да вы не переживайте. Все, что указано в плане, в пределах этой жирной линии, ваше! Можете и перепланировку потом сделать, снести эту стену, если захотите.

Она продолжала с сомнением разглядывать старые кирпичи. Кажется, перегородку поставили давно, гораздо раньше, чем был заверен документ.

– И когда отсюда съехал последний хозяин?

Риелтор опустил глаза, замялся.

– Э-э… Если мне не изменяет память, с конца восьмидесятых тут никто не жил.

– Восьмидесятых?! Господи, да моей маме тогда было столько лет, сколько мне сейчас...

– Но все коммуникации в этом году поменяны, – поторопился добавить продавец недвижимости, – Все-таки центр города. За такие деньги в этом районе квартиру не купишь. Да еще в старинном особняке.

Он посмотрел на часы, переминаясь с ноги на ногу.

– Знаете что, давайте я вам оставлю ключ и вы неспеша все осмотрите. Сверьтесь с бумагами, оцените вид из окна, – снова заискивающе улыбнулся, – А в четверг мы подпишем документы у меня в офисе. Если вы согласитесь, конечно.

Она взяла ключ, проводила взглядом лысенького, низкорослого мужичка.

Дом действительно внушал! Шикарная лестница в парадной, высокие потолки с лепниной, французские окна… Если подрядчик в конце квартала закончит все реставрационные работы так, как обещано, место для жилья будет просто шикарное! В крайнем случае, такую квартиру всегда можно будет продать минимум в два раза дороже.

Но все-таки, что это за помещение, замурованное кирпичной стеной? Любопытство терзало ее, хотя благоразумие нашептывало “не суйся!”. Ага, как же – не суйся… Она потрогала стену. Даже толкнула один кирпич, надеясь, что он сдвинется с места и провалится внутрь, в скрытую каморку. Хоть бы заглянуть, одним глазком…

Снова развернула план. Ну да, помещение два на три, со скошенной внешней стеной. Конечно, если бы не этот чертеж, она бы и не подумала, что здесь что-то может быть. Наглухо замурованная комната, без окон, без дверей, ничем себя не выдавала.

Аня огляделась. “Да ладно!”. В коридоре лежала кувалда. Как будто ее специально кто-то оставил! “Ну что ж, решение я все равно приняла, квартира без пяти минут моя, так что… Он же сам сказал – можно сделать перепланировку”.

Девушка с трудом подняла тяжелый строительный инструмент. Снова опустила, волоком подтащила его к кирпичной стене, стараясь не испачкать брюки и дорогое кашемировое пальто. Собралась духом, и… Удар получился неуклюжий, слабый, да и по высоте едва ли она дотянула до третьего ряда кирпичей. “Ладно!”. Прицелилась получше, размахнулась – кувалда глухо стукнула в стену, выбив из нее несколько кусочков цемента, вверх от места удара поползла трещина, разветвилась, что-то хрустнуло и, едва девушка успела отскочить подальше, как кирпичная перегородка с жутким грохотом обвалилась. Поднялась туча пыли.