«Строгая утеха созерцанья». Статьи о русской культуре

Пожалуй, последнее, что остается добавить, – это кому мама рассказывала свои истории, для кого писала, кому хотела передать информацию, коды, память. Мама всегда с неподдельным, искренним интересом относилась к людям – знакомым и еще незнакомым, родным и друзьям, коллегам и ученикам. Она была предельно демократичной: с удовольствием беседовала с самыми разными людьми на улице, в магазине, в транспорте – выслушивала их истории и рассказывала им свои. Выкупала в издательстве и раздаривала свои книги об имени Светлана продавщицам и парикмахершам – носительницам этого имени. Мама специально работала над тем, чтобы все, что она пишет, было написано таким языком, который будет понятен всем, чтобы свободе коммуникации ничто не мешало. Вне зависимости от каких-либо конвенций и отличий, она приглашала людей к диалогу. В собранных здесь текстах-отрывках мама расскажет вам несколько историй о разных моментах своей долгой, трудной и счастливой жизни – своими словами, своим голосом.

Е. А. Белоусова, доктор философии

БУДНИ И ПРАЗДНИКИ МОЛОДОЙ РОСТОВЧАНКИ (1920‐Е – НАЧАЛО 1930‐Х ГГ.)

Героиня этого очерка – моя мать, Вера Дмитриевна Фоменко (1908–1995). Место его действия – Ростов-на-Дону и Нахичевань-на-Дону, прилегавший к Ростову городок, основанный в 1778 г. переселенными сюда по указу Екатерины II крымскими армянами; в 1928 г. превращен в Пролетарский район Ростова. Время действия (1925–1933 гг.) определяется биографическими обстоятельствами: в 1925 г. мать закончила среднюю школу и вскоре поступила на службу; в 1933 г. уехала из Ростова в Сухум. Использованный материал – многократно, в течение многих лет, слышанные мною рассказы бабушки и матери, а также мемуары, написанные матерью за несколько лет до смерти.

Цель очерка – попытка описать и осмыслить повседневную жизнь девушки среднего слоя горожан, которая проходила в одном из крупнейших южных центров страны в эпоху нэпа и первой пятилетки – работу, занятия, общение, увлечения, формирование вкусов, предпочтений, досуг и т. п.

Но сначала несколько слов о родителях и семье. Мой дед, сын украинского крестьянина-середняка, закончил сельскую школу и, отказавшись в пользу сестер от своего надела земли, начал самостоятельную трудовую жизнь. До революции служил техническим управляющим на спиртоводочных заводах, в советское время работал бухгалтером в разных учреждениях Ростова. Бабушка – дочь сельского дьякона и купеческой дочери, оставшись в шесть лет сиротой, была отдана в духовное училище при женском монастыре под Киевом, закончив которое, поступила на учительские курсы и затем два года преподавала в сельской школе на Украине. После замужества не работала. Они поженились в 1907 г. Через год у них родилась дочь, а еще через три года – сын.

В течение шести лет семья несколько раз меняла место жительства. Во время войны, в 1915 г., вернулись в родные края, в Киев, но услышав, что немцы продвигаются и что взята Варшава, решили уехать подальше от фронта. Дед пошел на вокзал и купил билеты «куда придется». Это оказался Ростов. Предполагали, что едут ненадолго, что «отгонят немцев» и к Рождеству 1916 г. вернутся в Киев. Однако прожили там долгие годы, образовав, тем самым, семью ростовчан первого поколения.

У деда и бабушки, выросших в сельской местности, было свое представление о том, каким должен быть окружающий их мир: даже будучи уверенными, что приехали на непродолжительное время, квартиру искали непременно с садиком. Наконец в Нахичевани нашли то, что им хотелось: часть дома с отдельным входом, состоящая из маленькой комнаты, кухни и просторной веранды, увитой диким виноградом. При доме двор и садик с вишневыми деревьями, множеством цветов и большой, тоже увитой виноградом, беседкой. О желании поменять квартиру не слышала: к дому привыкли и полюбили его.

Нахичевань, отделявшаяся от Ростова границей (полосой земли, на которой тогда сеяли хлеб) и связанная с ним трамвайной линией, была в те годы тихим одноэтажным городком с бытом, характерным для пригородов. Население к этому времени стало уже смешанным – помимо армян, жили русские, украинцы, евреи, немцы.

Так определились территориально-пространственные условия жизни семьи, изменить которые никогда не было ни стремления, ни, видимо, возможности. Природа, сельский уют и тишина, с одной стороны, и с другой – соседство большого города, административного центра огромного Северо-Кавказского края.