Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

В такие моменты Габриэль всегда устраивался в комнате для отдыха, возле окна стоял мягкий диванчик, на нем лежал плед и раскрытая недочитанная книга. А если хотелось заняться чем-то другим, то на подоконнике всегда лежал ноутбук. И сегодня, не изменяя своей маленькой традиции, Габриэль устроился на своем месте, прикрыл пледом открытые ноги и накрыл округлый животик. Но как-то за чтением он случайно задремал. Да и супруг задерживался. Сказал на полчаса, но прошел почти час.

Винсент вернулся с несколькими пакетами продуктов. В магазине случилась жуткая очередь, из-за чего альфа слегка припоздал. Пакеты отнес на кухню.

Омегу обнаружил в комнате отдыха, заснувшего. Тихо присел на краюшек дивана, погладив по румяной щечке.

— М-м… — нахмурив личико, омега стал постепенно открывать глаза, а встретившись взглядом с любимым, не сдержал улыбки. — Любимый мой вернулся с долгого пути.

— Прости, немного задержался, но накупил столько всего вкусного, — ласково прошептал альфа, нежно целуя в губы.

Самое вкусное он подарил сейчас, когда поцеловал. Габриэль с радостью принял угощение, обвив шею руками и заставив наклониться еще ближе. Если бы не хорошая реакция, альфа так бы и придавил его.

— Пойдем, ты вроде хотел кушать, — Винсент, насладившись омегой, оторвался с хитрой ухмылкой.

Приняв помощь, чтобы подняться на ноги, Габриэль прижался к боку мужа. Так и теплее и спокойнее.

— А ты все купил, что я просил?

— И даже больше. А еще я ужасно хочу творожно-рисовую запеканку. Что на это скажешь?

— А? Так, её же делать нужно, — задумчиво ответил Габриэль, прикидывая в уме, успеет он ее приготовить, при этом не свалившись спать. И, возможно, два часа он еще сможет продержаться.

— Я сам приготовлю, не переживай, — тепло улыбнулся альфа. — Дай хоть чуть-чуть порадовать тебя тем, что альфа помогает по дому.

— Для помощи по дому ты и нанял прислугу, — сильнее прижался к мужу, прикрыв глаза. Особняк, не их прошлая квартира, теперь до кухни путь не близок, особенно когда спускаешься со второго этажа.

— Мелиса приходит всего два раза в неделю, да и когда ты родишь, ты не сумеешь вымывать дом каждый день, — улыбнулся альфа, — а тут помощь от любимого альфы. Это разные же вещи.

— Ну тогда, любимый, — особенно выделил последнее слово Габриэль, усаживаясь за стол. — Удиви своим кулинарным шедевром. Но сначала авокадо с чипсами мне.

— А можно чипсы из авокадо, — подумал альфа, — ведь делают из яблок и бананов, например.

Винсент стал доставать нужные продукты. Разные пачки чипсов оказались перед омегой сразу, а вот авокадо еще надо помыть. Еще и на разные вкусы понакупал (зная, что желания омеги могут поменяться). Так и получилось. С сыром оказались предпочтительнее, чем с креветками. К тому же, Габриэль их уже ел сегодня. Винсент только и слышал за спиной довольное хрумканье.

— Вкусно-вкусно. Только вот…

На этом «только вот» беременный полез в холодильник, достав кетчуп и майонез. Так стало еще вкуснее.

— И все-таки интересно, почему у беременных так странно меняются предпочтения? — задумчиво бормотал альфа, пока намывал фрукты.

— Не у всех. Бывают и без таких извращений во вкусе. Вспомни того же Дэниса. Единственный сдвиг с ним произошел, когда ему не хватало кальций и он стал есть мел.

— Я в школе его тоже ел, — пожал плечами альфа, — и могу сказать, что круглый был вкуснее квадратного.

— Кальций не хватало? — удивился Габриэль. — Сейчас и не скажешь. Кости крепенькие.

— Не знаю, — ухмыльнулся Винсент, ставя на стол вазу с фруктами. — Просто он был вкусный.

Как бы то ни было, Габриэль все равно не захотел бы съесть мел. Куда вкуснее макать чипсы в намешанный соус из кетчупа и майонеза. Так он и не заметил, как схрумкал первую пачку. К тому времени Винсент поставил тарелку с нарезанными фруктами. Они тоже были съедены с соусом. Пока омега уплетал фрукты, альфа поставил вариться рис для запеканки, доставая остальные продукты. Рецепт он помнил с детства, а потом его стал использовать Габриэль из книжек мамы. Спустя какое-то время альфа тоже научился готовить эту запеканку, мечтая, как будет самолично баловать сынишку, когда они будут оставаться дома одни, а папочка на работе в больнице в ночную смену, например.

Не верилось, что омега смог продержаться до полного приготовления. Велик был шанс, что он заснет прямо за столом. Уж сколько раз проскальзывали зевки и закрывались глаза. Соблазнительный запах помогал вернуться в реальность. И оно того стоило. Когда разрешили попробовать запеканку, Габриэль готов был съесть первый кусочек с ложкой.

— Вкуснятина!

— Не переборщил с сахаром? — улыбнулся альфа, наблюдая за довольным омегой, который сейчас выглядел, как хомячок. Хотя Винсент сейчас был не лучше, тоже с удовольствием ел свое же творение.

— В самый раз. Я бы еще соли немного добавил. Но все на вкус повара. Не беременного, — не удержался, чтобы вставить последний комментарий с тихим хихиканьем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство