Сцирша (СИ)

– Во что бы я ни вляпалась, – на её лице растянулась широкая улыбка, – мне это нравится… – она обернулась, – Властомил? Всё в порядке?

Судья ворчал, держась за поясницу и хмурясь. Ему падение далось тяжелее, но его немного смягчили ковры, выпавшие из так кстати подлетевшей вперёд судьи тележки.

Адриан уже принялся создавать светлячков, когда по сторонам загорелись огни. Чаши на длинных ножках, наполненные горящим углём, факела, висящие на стенах, тяжёлые железные лампы в высоком потолке: все они стали загораться сами собой, и уходить вглубь скалы, освещая длинный коридор. Виконт закатил глаза и затушил огоньки.

Сцирша сделала несколько медленных шагов вперёд, будто проверяя, не сломается ли под её следующим шагом пол, и не окажется ли всё происходящее затянувшимся кошмаром. Но плитка, блестящая от песчинок в свете огня, скрипящая ими же под ногами путников, стены, уходящие в бездну – всё было реальным.

Оглушительный скрежет раздался позади. Все разом обернулись.

Двери медленно, тяжело закрывались. Сцирша почувствовала, как сердце кольнуло, на глаза навернулись слёзы. Она глубоко вдохнула, чувствуя, как в нос забивается запах затхлости, прогоревших углей и ветхой одежды. Властомил сгорбился в безуспешной попытке стать меньше и спрятаться от самого этого места, наводившего жуть. Адриан принялся нервно теребить концы своего пояса.

Сцирша шла впереди. Огни загорались всё дальше, освещая бесконечный коридор, неизменно уходящий в черноту. Она знала, что, будь это место нормальным, выдолбленное в ней здание упёрлось бы в противоположный склон скалы либо закончилось бы дырой. Первый поворот коридора примыкал к стене, позволяя рассмотреть её ближе.

Факелы и лампы освещали фреску, выложенную потускневшей мозаикой.

Фигура, вместо лица которой было солнце, стояла рядом с мужчиной с длинной бородой, в длинном плаще и с посохом в руке. Над ними расходились в разные стороны лучи, и они заползали на потолок и пол. Две фигуры стояли над несколькими домиками, выложенными среди карикатурных песков и скал.

– Сотворение Нопаля, – ведьма вспомнила легенду певчей, услышанную на рынке.

– Отлично. И зачем загадочному храму посреди пустыни запечатлевать момент создания города, стоящего где-то у дьявола в… на рогах?

– Люди, воздвигшие целый город, хотят думать, что они были кем-то вроде богов, – Властомил внимательно рассматривал мозаику, – оставить в истории след – нормальное для человека желание.

– Мне кажется, это только начало истории, – Сцирша пошла дальше по коридору, ведя рукой по стене.

Мозаика перетекала из образа в образ.

Домики были маленькими, крепостные стены низкими. Люди Нопаля явно о чём-то спорили друг с другом, и часть из них ушла в пустыню, а часть – осталась в городе, возделывать плантации и ухаживать за скотом.

Дома в городе становились больше, красивее, вычурнее. Человеческая фигура в высоком тюрбане, роскошных одеждах и с украшениями, выполненными настоящими драгоценностями вместо мозаики, собирала вокруг себя других людей. Среди них выделялись две фигуры – в длинных плащах, золотом и синем, лица их скрывали капюшоны, в руках золотой фигуры был серп, в руках синей – посох. Повелитель Нопаля говорил что-то двум фигурам и указывал им в сторону, и те шли, куда смотрела рука повелителя.

Фигуры шли по пустыне. Сцирша остановилась и вздрогнула: мозаика точно повторяла пейзаж оазиса, на котором она с друзьями отдыхала несколько дней назад. Золотая и синяя фигура сидели у кромки воды и пили. Из их рук вырывались линии, показывая творящееся волшебство.

Они шли дальше, встречая газель с рогами из чёрной мозаики, копытами из серебряной и шерстью из золотой, и гнались за ней. Они находили сосуд для масла, из которого вырывалось облако дыма, выложенное словно бы золотой крошкой, а не смальтой.

Наконец, фигуры столкнулись с толпой других людей. Сцирша присмотрелась. Мозаика перетекала со стены на пол, и теперь приходилось медленно шагать, чтобы рассматривать её.

Люди были похожи на кочевников, встреченных путниками ранее. Они нависали над золотой и синей фигурами, стоявшими так, будто собираются драться. Затем плитка становилась полностью багровой. Ведьма остановилась и отвернулась. Мельком она увидела, что выложено дальше, и ей больше не так сильно хотелось узнать, чем закончилась мозаичная история. Багровая плитка показывала фигуры кочевников и двух волшебников, и во всех сценах было видно, как последних истязают и мучают.

– Как страшно место сие… – послышался тихий голос Властомила позади. Сцирша тяжело вздохнула и продолжила идти.

Наконец, плитка начала обретать другие цвета. Две полностью чёрные человеческие фигуры были распяты на скалах. На их лица были надеты половины словно бы разбитых раньше масок: Солнца и Луны. Один из кочевников что-то кричал, стоя рядом с фигурами. А дальше – большая, большая мозаика белой вспышки.