Читаем Студенческие годы в Горьком. 1967-1972 гг. полностью

Для нас, семнадцатилетних пацанов, только что выпавших из семейных гнездышек, разбросанных по разным концам Советского Союза и робко слетевшихся в город Горький, Варя, как мы называли нашу преподавательницу за глаза, была самым близким человеком в этом незнакомом городе. Мы смотрели на нее, внимали ей и общались с ней на неделе каждый божий день. Кто, как ни эта, уже немолодая, женщина могла стать своего рода мамой для всех шести иногородних парней в нашей группе. Хотя, если откровенно сказать, Варвара Сидоровна не принадлежала к той породе женщин, от которых исходят неподражаемая теплота и сопереживание, присущие только женщинам-матерям. Она, безусловно, была во всех отношениях добрым человеком, отличным наставником и учителем, но в ее взаимоотношениях с учениками отсутствовала та способность к уникальной теплоте, что излучается только от женщин, познавших материнство. Тем не менее каждый из нас любил ее по-своему. А она в свою очередь относилась к нам по-разному: к некоторым лучше, чем к другим.

На первом курсе мы изучали следующие дисциплины: английский язык (практические занятия), латинский язык (практические занятия), русский язык (лекции и семинары), история КПСС (лекции и семинары), введение в языкознание (лекции и семинары), военная подготовка и физкультура.

Первые два-три месяца занятия по английскому языку были посвящены исключительно так называемому вводно-коррективному курсу, цель которого заключалась в выравнивании произношения всех студентов и доведении его до предельно близкого к принятой норме. Под нормой в методическом подходе к обучению английскому языку в те времена считался стандарт RP (received pronunciation), что являлся английским произношением «Би-би-си», – так говорят образованные англичане среднего класса на юго-западе Англии. Иначе эта норма называлась Queen’s English, который является несколько искусственным английским языком, используемым аристократической элитой юга-запада Англии. Поскольку английский язык как иностранный преподавался широко во всем мире, то все языковые курсы, издаваемые «Би-би-си», придерживались этих произносительных норм. Отсюда и термин «английский язык «Би-би-си».

Я уверен, что уже тогда «Би-би-си» через издательские дома Оксфорда и Кембриджа издавало достаточно учебных материалов по английскому языку для иностранцев, они продвигались профессиональным сообществом и были вполне доступны. Их можно считать самыми аутентичными материалами британского варианта английского языка. Однако, учитывая идеологические установки в просвещении СССР того времени, советская образовательная система естественным образом игнорировала их учебные пособия и шла по пути разработки своих – доморощенных, чтобы материалы по овладению любым иностранным языком, как принадлежащие к «идеологической надстройке», имели определенную ценностную направленность. Казалось бы, зачем изобретать велосипед, когда имеются эффективные, проверенные временем учебники английского языка, написанные самими носителями этого языка? Кто, как не носитель языка, знает тонкости родной языковой системы, особенно когда речь идет о произношении? Ему и карты в руки. Аналогичная логика касается и обучения русскому языку как иностранному. Кому, как не носителям русского языка, знать все его тонкости и обучать ему? Так подсказывают профессиональная логика и методическая наука. Но в тех случаях, когда в обучающие процессы вмешивается идеология, все разумные доводы отбрасываются и вся система строится по требованиям этого идеологического руководящего начала. Так произошло и с нами, когда все учебники писались худо-бедно доморощенными методистами и качество их, естественно, разнилось в зависимости от учебного заведения. Но, конечно, никто из нас, студентов, не думал в этом русле, и поэтому все, чему нас учили и по чему учили, «было послано всевышним», не имея права быть предметом ревизионистских рассуждений.

Коррективный курс английского произношения, по которому мы учились два-три месяца, был написан одним из ведущих преподавателей кафедры, да и все прочие учебные материалы первого курса создавались нашими методистами и тиражировались в лаборатории офсетной печати института. Надо отдать должное нашим методистам и подчеркнуть, что они предлагали качественные и высококлассные учебные материалы, созданные в точном соответствии с требованиями программы, дающие желаемые знания и развивающие соответствующие навыки и умения. Проблема была лишь в их аутентичности, потому что, будь ты даже семи пядей во лбу и даже собаку съевшим в английском языке, но тем не менее в этом материале всегда будут слабые места, выдающие его как нижегородский английский или как «смесь английского с нижегородским» – так говаривали во времена моего студенчества.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное