Стужа

– Из-за таблоидов? А я считала, что весь смысл как раз в том, чтобы выбрать неподходящую партию. – Мои щеки вспыхнули от гнева. – Думаю, ты сделал правильный выбор, дорогой, потому что я настолько не подходящий человек, насколько это вообще возможно. И мне очень жаль, если это тебя смущает, но у нас договор, а король фейри не может его нарушить. – Я улыбнулась ему, внезапно почувствовав себя лучше. – Мы заключаем этот брак, и я получаю свои деньги. И знаешь что? – Я наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо: – Я действительно не могу дождаться дня нашей свадьбы. Твое смущение сделает все происходящее еще более забавным.

– Ты никогда не должна прикасаться ко мне, Ава. – Грубые слова маскировались бархатистым тоном. Прозвучало почти как приглашение. – Ты поняла?

– Поверь мне, у меня нет такого желания.

Утверждение, будто фейри не могут лгать, не более чем миф. Потому что именно это я сейчас и делала. Дело было скорее в том, что среди фейри ложь считалась ужасным грехом. Но для меня? Я выросла среди людей.

Возвращаясь в тронный зал, я высоко держала голову. Клина откинулась на спинку стула и улыбнулась мне.

– Ава Джонс, ты должна гордиться. На этой фотографии ты выглядишь великолепно. А твой бывший выставил себя идиотом с разбитым сердцем.

– Что ж, – отозвалась Мория, – меня не волнует, сколько раз эта девушка себя унижала. Завтра утром я в любом случае проткну ее насквозь своим клинком. Завтра от Авы останутся лишь крошечные кусочки плоти.

Она одарила меня волчьим оскалом, от которого у меня кровь застыла в жилах.

32 Ава

Аэрон вел меня по снегу, и я поплотнее закуталась в плащ. Шалини молча шла рядом со мной. Мне показалось, что она ужасно на меня злится, потому и не желала произносить ни слова. Или, может быть, ее заставляло молчать волнение, но над нами обеими нависло дурное предчувствие. Всего через несколько часов я буду сражаться с принцессами.

Впереди на горизонте вырисовывался серый каменный амфитеатр – наполовину разрушенный, как Колизей. Вдвое больше римской арены, каменная громада отливала черным в лучах сияющего солнца. С темных стен свисали сосульки.

Сегодня мы будем сражаться подобно гладиаторам в замерзшем Колизее.

Принцесса Элиза из Селки шла впереди, ее зеленые волосы ниспадали поверх серебряных доспехов. Она оглянулась раз или два, и вид у нее был такой, точно ее слегка подташнивало.

Я сделала долгий, медленный вдох. Совсем скоро предстоит бой Мории и Клины, и они уже прибыли в амфитеатр. Мне кажется, я знала, чем все закончится.

Клина быстро уступит. Мория? Она будет сражаться насмерть, если до этого дойдет.

Ледяной ветер щипал щеки, а под ногами хрустел снег.

В то утро я ни разу не видела Торина, но старалась выбросить его из головы. Сегодня день посвящен тому, чтобы выжить и выиграть приз, за которым я сюда пришла.

Когда мы добрались до обледеневших руин, я последовала за стражником в темный туннель.

– Еще не поздно, – прошептала Шалини.

– Можно хоть немного в меня верить, – огрызнулась я в ответ.

Стражник снял со стены факел, чтобы осветить нам путь. Отблески пламени плясали на вырезанных в камне словах – именах фейри, которые сражались здесь раньше, их победах над чудовищными невидимыми врагами. Были и изображения – король, указывающий мечом на фейри с огромными, закрученными, как у барана, рогами, его голова склонена в знак покорности.

У меня сдавило грудь, когда я услышала отдаленный рев толпы. Змеевидный туннель вился под землей, шум становился все громче, пока, наконец, перед нами не открылся сам амфитеатр и яркий зимний солнечный свет почти ослепил меня.

Когда мы вышли из туннеля, нас приветствовал оглушительный рев, крики пятидесяти тысяч фейри.

Шалини схватила меня за локоть, и мы вместе уставились на толпу, охваченные благоговейным страхом. Весь стадион был полон, все места заняты, и зрители скандировали мое имя.

– Ава! Ава! Ава!

Я с трудом сглотнула, потрясенная, что стала любимицей даже среди фейри. На самом деле я совершенно не ожидала, что меня простят за то, что я в нетрезвом состоянии лично оскорбила короля, но, возможно, даже фейри нравятся неудачники.

– Черт бы меня побрал! – крикнула Шалини мне в ухо.

Точь-в-точь мои мысли.

Элиза обернулась и взглянула на меня, плотно сжав губы.

– Похоже, ты и правда им нравишься. Хоть ты и не местная. Невзирая на тот факт, что ты не одна из нас. В тебе есть что-то не совсем правильное, Ава, и я думаю, дело не только в том, что ты выросла среди людей.

Я услышала нотку негодования в ее голосе и ничего не ответила.

Пока мы стояли на выходе из туннеля, на арену вышла старуха, одетая в красную тонкую мантию, которая казалась слишком легкой для такой погоды. В золотисто-розовых волосах сверкала серебряная корона.

Телевизионщики придвинулись к старухе поближе, что, казалось, испугало ее. Затем она подняла руки к небу.