Субстанция времени

С высоты моей тропинки на противоположной стороне оврага было видно, как медленно он прошествовал в тыл к злополучной лавочке и пополз поднимать свою палку. В это время из-за поворота вышли четверо молодых людей с сумками, набитыми всем необходимым для шашлыка. Странная четверка не шумела, не гоготала, не визжала и не рассказывала громогласно ничего. Можно предположить, что это всё было ещё впереди. Они притомились, и поставили весь скарб на лавку, чтобы передохнуть. Тем временем дедок отыскал палку, с трудом её поднял, сделал шажок к лавочке и обмер от увиденного. Только что, по его замедленному существованию, здесь никого не было, и вот – целая толпа народу. Ребята заговорили разом. Дед вздрогнул. Было заметно, как заметалась его мысль: быть может, это не та лавочка? Он растерянно огляделся вокруг и не обнаружил других мест для сидения.

Я подумала, что еще не дожила до такого возраста, когда стоит наклониться, чтобы потом вернуться уже в другой мир и спросить: кто я? где я? Где моя лавочка?

Сию секунду вспомнился случай. Моя подруга вышла замуж по большой любви. Её муж Юра был на пятнадцать лет старше, соответственно выглядел: седоватый, сутуловатый, в общем, «тый-тый-тый», но в душе, как говорится: «…хоть копыта обруби, а рога свяжи узлом! Если он таким родился, то останется козлом…» Короче, не пропускал мимо идущих красавиц и был о своей внешности оооочень высокого мнения. Так вот, приехали они с подругой, в то время уже его женой, куда-то в район Измайловского рынка и искали, где припарковаться. Тут на их счастье выезжает мужик, кому-то машет рукой, и Юра молниеносно встает на его место. Тут, откуда ни возьмись, выскакивает крепкий дядька и, не стесняясь в выражениях, очень популярно ему говорит: «Ты что, дед, охр…л, ох. л, обалдел??? Для тебя, что ль, тут освободили место? – и еще добавил от души несколько предложений.

Юра всю дорогу молчал, потрясённый и погруженный в себя. Как моя подружка ни разливалась колокольчиком, как ни утешала его, как ни призывала не обращать внимания на дураков, он молчал, мрачнел и наливался, как грозовая туча. Только поздно вечером, когда, уже усталые после рабочего дня, они вернулись домой, после рюмочки с устатку после ужина он тоскливо произнёс:

– Ты меня не утешай! Этот мужик меня ДЕДОМ назвал! – и у него затрясся подбородок от тоски и печали…

Отсюда вывод: каким бы старым ни был бы пердун, но об этом никто не должен ему говорить.

Ребята подхватили сумки с шашлыком и громко предложили дедушке занимать свои места, согласно купленным билетам… и весело пошагали к мангалу. Дедулька, опершись двумя руками на палку, улыбнулся и со скрипом занял место в партере.

Монолог отца

– И не смотри на меня такими жалостными глазками! Губки скривились… Слезки потекли… Бедненькая такая, сидит и горько плачет… (пауза)

– Сколько раз тебе говорили – этого не делать, а ты всё за своё… Ты же девочка! (пауза)

– Смотри, Коля сидит и кашу ест, молоком запивает, а ты что? И нечего на меня обижаться. Нечего хмуриться. Надулась как мышь на крупу! Ещё рукой на меня машет! Как тебе, Люся, не стыдно? (пауза)

– А мамочка сколько раз с тобой беседовала на эту тему?! И добрым голосом, и суровым голосом говорила тебе, чтобы ты так больше не поступала, объясняла тебе, почему так делать нельзя, и что? – И ничего!!! Плачешь? Ну, плачь, плачь… (пауза)

– Мы ведь с тобой всегда были в хороших отношениях! Я тебе и книжки интересные читал, и в ЛЕГО с тобой играл, и подарки покупал, ты ещё утром говорила, что сильно меня любишь, а теперь что же? Машешь на меня злобно руками! Ведь это ты нашкодила, а не я! Это я должен на тебя обижаться, а не ты. Вон, какая красивая кукла стоит и смотрит, как ты сопли свои размазываешь по щекам! Разве это хорошо? Она, глядя на тебя, тоже сейчас пойдёт и натворит что-нибудь эдакое… (пауза)

– И надо же такое выдумать?! Не успеют выложить, как она тут как тут. Просто удивительно, как это тебя туда тянет… вместо того, чтобы кашу есть, ты, как хищник на охоте, а каша вкусная: с изюмом, цукатами, орехами… Ребёнок без каши жить не может! Кто каши мало ел, тот двоечником вырастет. Будет глупым и слабым. Ты что, хочешь быть глупой? Тебе уже три года, а ты ведёшь себя, как маленькая…

– Ещё хочу тебе прямо сказать: все девочки хотят быть красивыми… Ты ведь тоже хочешь стать красавицей? Киваешь… Правильно! Я так и думал, что хочешь… А если ты не будешь есть кашу с молоком, то красавицы из тебя не получится. Будешь похожа на нашего Барсика.

Ну вот, опять слёзы льёшь!? Имей в виду: те, кто беспрерывно рыдают, из них тоже красавиц не получится. Вон как нос твой покраснел…

– Иди ко мне, обнимемся и помиримся. Не хочешь обнимашки, не надо…