Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных

К счастью, голос Хрди, наряду с другими учеными-феминистками двадцатого века, был наконец услышан, хотя и после продолжительных криков. Эти женщины получили эгалитарное образование и связанную с ним интеллектуальную уверенность, что позволило им противостоять второй волне научного сексизма, распространяемого печально известными неодарвинистами-биологами-эволюционистами и психологами. Их новаторская работа помогла осуществить радикальный сдвиг в нашем понимании не только того, что значит быть самкой, но и самой эволюционной теории.

С некоторыми из этих ученых-первопроходцев вы познакомились на страницах этой книги. Есть, конечно, много других людей, всех полов и гендеров, которые могли бы быть сюда включены. Благодаря их бесстрашной логике мы вышли за рамки жесткого детерминистского взгляда на пол, чтобы оценить, что пластичность развития и вариативность поведения подпитывают эволюцию самок так же интенсивно, как и эволюцию самцов. И что механика, управляющая этой эволюцией, представляет собой сложную смесь естественного, полового и социального отбора. В дополнение к конкуренции между самцами и выбору самки, очевидно, что конкуренция между самками за партнеров и ресурсы, выбор самца, стратегическое сотрудничество самки с обоими полами и половая антагонистическая коэволюция – все это может влиять на успех спаривания.

Я искренне не понимаю, почему имена наиболее публикуемых и плодовитых из этих революционных ученых – Сара Блаффер Хрди, Патриция Говати, Жанна Альтманн и Мэри Джейн Уэст-Эберхард – наряду с другими не получили более широкого признания за научное и культурное влияние своих работ. На мой взгляд, они заслуживают того, чтобы быть такими же знаменитыми, как их коллеги-мужчины – Роберт Триверс, Ричард Докинз, Стивен Джей Гулд и др. Но по какой-то причине, несмотря на то что их идеи теперь вплетены в современное эволюционное мышление, женщины – авторы этих смелых новых перспектив по-прежнему относительно незаметны.

Во время одного из наших многочисленных долгих телефонных разговоров Говати, чья работа успешно разоблачила и попыталась заменить бóльшую часть предрассудков, которые преследуют эволюционную теорию, почти со слезами благодарила меня за интерес к ее работе, посетовав: «Я стану знаменита посмертно». Надеюсь, моя книга поможет этим инновационным мыслителям получить признание, которого они заслуживают.

Маска теории действительно спадает, но предстоит еще много работы. Корни столетнего шовинизма укоренились в самих строительных блоках эволюционной мысли. Парадигма Бейтмана продолжает преобладать в научной литературе, практически без ссылок на опубликованную эмпирическую критику Говати и других ученых. Учебники, используемые для обучения следующего поколения эволюционных биологов, по-прежнему ориентированы на устаревший мужской взгляд на половой отбор. Анализ, проведенный в 2018 году, показал, что изображения самцов и самок в учебниках по эволюции по-прежнему укрепляют стереотипные половые роли и «не отражают изменений, происходящих в научном сообществе».

Предвзятость таится и в самом языке. Недавнее исследование показало, что авторы по-прежнему используют «активные» слова (агрессивные, динамичные и т. д.) для описания самцов и «пассивные» (тихие, статичные и т. д.) для описания самок – у самцов есть «адаптация», а у самок «контрадаптация». Другими словами, самцы действуют, в то время как самки лишь реагируют на их действия. Стереотипные ярлыки – «заботливые» самки и «конкурентоспособные» самцы – по-прежнему мелькают в академической литературе, как если бы они были неопровержимыми фактами, не нуждающимися в дополнительных ссылках для оправдания их использования.

Намеренно или нет, но исследования по-прежнему направлены на самцов. «Типовые образцы», которые определяют вид и наполняют огромные библиотеки в музеях естественной истории мира, сильно смещены в сторону самцов. В мире, где живой вид становится все более редким, эти фаршированные, вяленые и маринованные архетипы формируют основу для исследований, а отсутствие проектов, посвященных самкам, проецирует дальнейший андроцентрический перекос в будущее эволюционной биологии, экологии и охраны природы. Работа Патриции Бреннан, документирующая разнообразие влагалищ и клиторов, является крайне необходимой инициативой, но остальные части самок нуждается в такой же каталогизации, как это сделано в отношении самцов.

В лабораторном изучении живых животных многие исследователи избегают использования самок. Считается, что наши «путаные гормоны» усложняют работу – с самцами проще. Этот коварный миф – абсолютная чушь.

Нет убедительных доказательств того, что цикл эструса вызывает бóльшие эндокринные изменения уровня эстрогена, чем это наблюдается с тестостероном самцов. Гормоны самок ничуть не хуже.