Судьба

Она погрузилась в работу, напевая песенку, которую слышала от родителей. Они пели ее фальшиво, но гордо. Мали втайне думала, что именно от этого Сали выросла такой раздражительной. В последнее время Мали нередко вспоминала мать – по понятным причинам. Она жалела, что не знает ни одной колыбельной. Как передать ребенку семейные традиции?

Она уже почти закончила, когда ее внимание привлекла небольшая вмятина на боку детали. Мали прищурилась и поднесла светильник ближе. Ну да, так и есть, изображение купола, под ним прямая линия, а справа две стрелки, указывающие вверх. Городское клеймо!

От радости Мали чуть снова не стошнило. Она заторопилась к книжной полке и взяла тетрадь в сером переплете, содержавшую изображения древних городов Травяного Моря. Она принялась листать ее в поисках нужного символа и нашла его почти в самом конце, в главе, посвященной золотой эпохе катуанских коконов. Не боевой кокон, но тоже неплохо. Пальцы у Мали дрожали, пока она сравнивала купол, прямую линию и две стрелки… условное изображение зайца.

Эти коконы принадлежали Кахуну Неуловимому, угодившему в хаппанскую засаду и сгинувшему шесть столетий назад. Мали изучила описание и убедилась в своей правоте. Кахун, известный как Неуловимый, был самым маленьким и слабовооруженным из легендарных катуанских городов. Но он славился быстротой и умением применяться к местности. Выстроили его из материалов, добытых в земле Белых Духов…

Какой-то шум отвлек Мали от книги. Она увидела, что мимо пробежали двое ее подручных.

– Что там такое, Ра?

Подростки исчезли.

Вдалеке послышался глухой звон колоколов – знак общей тревоги. Тревогу били редко, и ничего хорошего это не сулило. Скорее всего, в пещере обвалился потолок или рухнула стена, а может, где-то прорвалась вода. Мали надеялась, что к ним не наведался тот огромный ящер. Дети прозвали его Слизнем, и всем он страшно надоел. Эта тварь оставляла за собой едкую слизь, и до сих пор охотникам не удавалось ее убить.

Мали встала и бросила фартук на верстак. Она взяла со стойки арбалет и колчан и присоединилась к толпе сородичей, направлявшихся к входу в пещеру. Шобанса, стоя в одном из главных коридоров, направлял поток.

– Шобанса, в чем дело?

– Кто-то проник в главный туннель, – ответил тот. – Ревун не разглядел в темноте как следует.

Мали ощутила прилив надежды.

– Может, это Даэвон?

– Там человек десять самое малое, – ответил Шобанса и закричал: – Стойте, не трогайте эту бочку с маслом, оно нам пригодится, чтобы греться!

– Но мы же тут задохнемся от чада, – возразила Мали.

Он пожал плечами.

– Выбирай, задохнуться или замерзнуть.

Одна из старух, которая всегда с особым тщанием лелеяла беременность Мали, подошла к Шобансе и гневно сказала:

– Мали должна лечь в постель. Она ждет ребенка. Не думаешь же ты, что она будет сражаться!

Шобанса повернулся к Мали.

– Луа права. Посиди-ка ты в сторонке.

– Все дети Незры защищают свой город, – возразила Мали.

– Подумай о ребенке, Малиндэ. Не только об этом, – сказала Луа, тыча пальцем ей в лоб, а потом коснулась ее живота. – Вот об этом.

Мали достала из колчана длинную прямоугольную рамку со стрелами и зарядила арбалет. Быстрым рывком она взвела пусковой механизм и посмотрела на Луа и Шобансу.

– Пошли.

И все.

Мали приблизилась к воинам, которые стояли у баррикады, наспех сооруженной из повозок, ящиков и всякого хлама. (Вот почему Шобанса без крайней нужды не допускал в пещерах ничего легковоспламеняющегося.) Бойцов было немного, и примерно столько же членов племени явилось к ним на помощь. Одни были слишком стары, другие – слишком слабы, но в основном просто недоставало оружия.

Мали встала у щели между двумя деревянными щитами. Все молчали. Люди гасили факелы и прикрывали фонари. Некоторое время не было слышно ничего, кроме обычных звуков подземелья – капанья воды, журчания ручьев, потрескиванья камней. А потом Мали услышала приглушенные шаги. Они делались громче и многочисленнее с каждой минутой, пока наконец эхо не огласило всю пещеру.

Вдалеке показался свет факела. Мали, которая стояла, опершись на ящик, подала сигнал остальным. Негромко переговариваясь, мужчины и женщины заняли свои места. Кто-то ударился ногой о доску и выругался.

В туннеле показалась процессия. Ее и впрямь составляли самое малое человек десять, так что это не могли быть Даэвон и Сали. Мали подала знак Шобансе.

– Если это вражеский патруль, нельзя никого оставлять в живых.

Тот кивнул и что-то сказал стоявшему рядом воину.

Факелы приближались. Шаги звучали всё громче. Наконец пришельцы остановились в двадцати шагах от баррикады.

– Стойте, где стоите! – велел Шобанса и, открыв фонарь, осветил того, кто шел первым. – Кто вы? Что вам нужно?

Человек в плаще шагнул вперед, подняв руки, и заговорил:

– Простите, мы не хотели никого будить посреди ночи…

– Даэвон! – радостно закричала Мали, протиснулась в щель, слезла с баррикады и бросилась в объятия мужа. – Ты жив!

Рыдая, она прижалась к нему, а затем заметила у него за спиной странных людей в звериных шкурах.

– А это кто?

– Я тут, Веточка.

Мали оглянулась и увидела Сали.