Судьба

Они поехали вдоль края кратера по грубой тропе, проложенной сквозь заросли. Здесь, на севере, земля под ногами была не такой живой, как в Травяном море. Но она тоже двигалась взад и вперед, ритмично качалась, пусть медленно и еле ощутимо. Разбив вечером палатку на одном краю кратера, к утру Сали незаметно для себя могла оказаться на противоположном. Прямая и крутая дорога вела путников на дно кратера, врезаясь все глубже в слои окаменевшей растительности. Она настолько расширилась, что на ней бок о бок поместились бы несколько коконов. Как только они достигли дна, Сали сошла с пути и повела Хампу узкой тропинкой. Она предпочитала двигаться по возможности скрытно. Ехать по основной дороге было легко, а значит, по ней путешествовали и другие, что могло привести к нежеланной встрече. Людные тропы содержали и иные опасности – там то и дело случались грабежи и засады. Враждующие компании также нередко договаривались встретиться на тропе, чтобы помериться силами. Путешественникам доводилось миновать поединки и настоящие побоища.

Сали и Хампа далеко уклонились от дороги, пробираясь к горе Шетти. Два Броска Гадюки переждали короткий ливень под листьями пальмы, похожими на зонтики, а затем двинулись дальше, по узкой извилистой тропинке, через густые и жесткие заросли бамбука. Они уже приблизились к подножью горы, когда в отдалении послышалось громкое бульканье. Сали остановилась, поднесла к уху ладонь и прислушалась. Хампа, который замечтался или задремал, чуть не наскочил на нее. Сали уже давно смирилась с мыслью о том, что ее ученик не отличается дисциплиной… да и способности у него так себе.

Хампа только что завершил трехлетнее обучение у Сали – оно продлилось на два года дольше, чем он, по ее мнению, мог выдержать. Вскоре предстояло решить, достоин ли он того, чтобы написать его имя на тотеме Бросков Гадюки. Если Сали, конечно, удосужится вырезать новый. Предыдущий тотем, на котором записывали имена на протяжении пятнадцати поколений, сгорел вместе с городом. В любом случае это только если Хампа закончит обучение, в чем Сали еще сомневалась.

Молодой человек обладал многими достоинствами. Он был умелым охотником, верным и заботливым членом племени; к нему относились с уважением и любовью. К сожалению, этого было недостаточно, чтобы выковать настоящего военного искусника. Природа не одарила его должным образом, и никакие упражнения этого не изменили бы. Умения у Хампы были скромные, возможности ограниченные… мягко говоря, не звезда. В прошлом Сали даже и не подумала бы взять такого человека в ученики – ну или они расстались бы через два-три месяца. Хампу спасало то, что он искренне почитал секту, был исключительно предан и усердно упражнялся. Все его просто обожали, включая Сали.

Подняв руку, она резко опустила локоть. Кобыла немедленно легла. Сали пригнулась рядом, положив ладонь на рукоять свернутого кнута, своего излюбленного оружия. Хампа последовал ее примеру, но недостаточно тихо.

«Не время его поправлять», – произнес в голове Сали голос матери.

Она подавила упрек и прислушалась к бульканью, которое доносилось с главной тропы. По грудь в фиолетовых папоротниках и гигантских тюльпанах Сали прокралась сквозь густые кусты. Она достигла узкого карниза в ту самую минуту, когда мимо проехал ликузский дозор; их паровые сани шипели и булькали, как умирающий, который борется за каждый вдох.

Шаманы не довольствовались тем, что наказали Незру изгнанием; они вдобавок послали вдогонку Ликузу, Костяное Племя, чтобы стереть Незру с лица земли раз и навсегда. Ликузцы, известные своей кровожадностью, гнались за ними по всему Травяному морю. Несколько месяцев назад жители Незры наконец оторвались от врага и с тех пор поселились в кратере. Они отчаянно продолжали искать какие-нибудь коконы, чтобы заново отстроить город.

К счастью, джунгли в кратере Шетти были отличным укрытием: густые и буйные заросли тянулись со дна до самого верха. Племя Незры устроило целую систему ходов под кронами деревьев, пробуравив листья и спутанные ветки.

Они хорошо спрятались, но везение рано или поздно должно было иссякнуть. Ликузцы могли случайно захватить охотника, торговца или разведчика Незры. Члены племени были верны, но обученных военных искусников среди них недоставало, как и тех, кто отличался исключительной стойкостью духа, а Ликуза славилась своими дознавателями. Сали не стала бы винить того, кто под пыткой предал бы племя.

Вместо развязывания войны – Незре это было не под силу – Сали расставила вокруг горы Шетти разведчиков, чтобы враги не подкрались незамеченными. Десятая часть племени, включая подростков, служила дозорными – так называемыми ревунами. Командиры дозорных даже поговаривали, не создать ли собственную секту. Сали относилась к этой мысли прохладно.