Судьба

В полдень на горизонте показался город Алланто. Прошло почти три недели, прежде чем отряд Цисами достиг холма, с которого были видны знаменитые изогнутые стеклянные башни, известные как Пять Пальцев Процветания; они подобно трезубцу вонзались в небо. Затем путешественники увидели приземистые здания пяти караулен и нелепо широкую дорогу, ведущую в город через пышное поле серебристой травы. А за городом раскинулось рукотворное озеро Благодатного Изобилия, такое прозрачное, что утопить в нем труп было невозможно.

Жители Алланто называли свой город Сверкающим и считали величайшим в мире – это было бы правдой, если бы величие зависело от размеров и многолюдства. В Просвещенных государствах Алланто служил средоточием торговли и культуры. Этот город был неслыханно богат. Для молодых чжунских вельмож, любителей придворных интриг, он играл роль тренировочной площадки. Но бедных и униженных судьбой здесь ничего хорошего не ждало.

Цисами относилась к Алланто равнодушно; ее мнение об этом городе зависело от размера кошелька. Четыре года назад, когда деньги рекой текли, она считала Алланто самым веселым местом на свете. Теперь, когда кошель опустел, Цисами полагала, что городские власти чересчур строги, климат холоден, а улицы слишком ярко освещены – красться по ним незамеченной было трудно и неприятно.

Жители города отличались к тому же убийственным миролюбием. Алланто был единственным местом в Просвещенных государствах, где богатство ставили превыше всего, включая честь, репутацию, опыт, и где золотая монета была гораздо смертоноснее кинжала. Единственное место в мире, где богатство приравнивалось к боевому искусству. Всё и всех в городе можно было купить, включая полицию. Особенно полицию. Любой дурак с набитыми карманами обладал в Алланто большой властью.

Кроме того, еда была паршивая. Северяне обычно не жалели соли и пряностей. Они думали, чем острее, тем лучше, и в выражениях тоже не стеснялись.

Компания остановилась на вершине холма, чтобы Цвеи мог поглазеть на Сверкающий город и насладиться видом. Глаза у них увлажнились; Цвеи драматически поднес руку к сердцу.

– Прекраснее, чем в мечтах!

Цисами сделала вид, что ее тошнит, хотя она тоже ощутила восторг, когда впервые увидела Алланто. Честно говоря, у нее до сих пор дух захватывало, когда она стояла на дороге, ведущей к городским воротам, и глазела на величественные Пять Пальцев и на калейдоскоп из стекла и ярких красок, покрывавших в городе каждую пядь. Отряду повезло, что погода, пока они ехали по отлогим равнинам княжества Гиянь, стояла просто прекрасная.

Остальных членов отряда, которые бывали в Алланто часто, – а Сайык вообще получил тут начальное образование – блистательный облик города поразил меньше. Никто не испытал особого восторга, когда Цисами рассказала о новой службе. Бурандин и Котеуни открыто окрысились, услышав, что придется работать на княгиню. Сайык запаниковал и смутился при мысли о том, что в Алланто он может столкнуться с кем-нибудь из друзей детства. А Цвеи закатил истерику, когда узнал, что платы не будет – только обещание восстановить алмазный ранг.

– По крайней мере, могла бы выговорить денежное довольствие или хоть аванс, – пожаловался он.

Это уже звучало как посягательство на ее власть. Цисами обошлась предупреждением, но только после того, как вбила в низшего члена отряда немного здравого смысла. Впрочем, не то чтобы Цвеи сердился безосновательно. После всех штрафов и удержаний они едва держались на плаву. Конечно, хорошо было бы вернуть ранг, но это не поможет им пополнить запасы и снаряжение, оплатить услуги ремесленников, поставить еду на стол.

Вещи, которыми снабдила их Сунри, не особенно поправили дела. Министр Чифана на следующее утро явилась к ним с ослом, старенькой повозкой, кучей грязной крестьянской одежды, дорожным пропуском, который позволял без уплаты пошлин доехать от Даньцзыи до Алланто, и с наказом сразу по прибытии сообщить о себе в посольство Каобу. И все. Ни еды, ни денег, ни других припасов.

Наконец они добрались. На неделю позже, чем рассчитывали, потому что тележка ломалась четыре раза. Цисами откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как от убогой холстины зудит все тело. Одежда еще и воняла. Цисами была почти уверена, что в этом тряпье кого-то хоронили.

Цисами щелкнула вожжами, подгоняя Грязнуху – такое имя они дали ослу.

– Ну, пошел. Еще полдня ехать. Сегодня я буду есть жаркое, либо утку на вертеле, либо одного из вас.

Она уже забыла, когда в последний раз как следует ела.

От сильного ветра, дувшего в спину, цветы и пыльца кружили в воздухе, словно снег. Поля, окружавшие Алланто, были знамениты. Многие военачальники и катуанские грабители пытались осадить богатейший город в мире, но мало кому удавалось хотя бы добраться до ворот. Если открыть плотину, прилегающие к городу низины быстро заливало. А если городские власти решали не топить врагов – в конце концов, потом пришлось бы наводить чистоту, – поля можно было и поджечь. Эта трава легко воспламенялась и горела даже сырой, испуская парализующий ядовитый дым.