Судьба

Отряду не посчастливилось, и он достиг Алланто в самое людное время дня. Гияньская столица славилась многочисленными заставами и сборщиками налогов. У шести городских ворот – у позолоченного главного входа и у пяти других – бурлило море повозок и тянулись длинные очереди. Поскольку путники не знали, где расположено посольство, и пропусков для беспрепятственного въезда у них тоже не было, отряд направили в общую очередь, которая имела прямо-таки бессовестную длину.

Только к вечеру они наконец добрались до ворот – в половину высоты городских стен. Сбоку виднелось маленькое окошечко, забранное железной решеткой. За ней сидел молодой человек в черной круглой шляпе, похожей на суповую миску, и небрежно водил длинной кистью по наполовину скатанному пергаменту. Волосы, собранные в длинную косу, – прическа, распространенная в Алланто, – и простое серое одеяние выдавали в нем ученика, который занимался перепиской и разбирал бумаги. Он жестом велел путникам подождать, продолжая что-то писать. Затем юноша неторопливо прополоскал кисть и заново наполнил чернильницу.

Цисами очень хотелось сбить с него шляпу. Под самыми простыми головными уборами нередко крылось непомерное самолюбие. Она подавила это естественное желание и принялась ждать. Наконец юноша, не поднимая головы, протянул руку.

Цисами подала ему бумаги, которыми их снабдила Министр по Важнейшим вопросам. Юный писец нахмурился, но все-таки просмотрел их. Поначалу Цисами показалось, что с бумагами что-то не в порядке, а значит, можно было увильнуть от работы. Или нет. Вероятно, просто пришлось бы пробираться в город через стену.

– Аи Байяра? – прищурившись, уточнил юноша. – Непохожа ты на северянку.

– Мой папаша был тот еще бабник.

Это, казалось, его удовлетворило. Он поставил на бумаге печать.

– По какому делу?

– Ищу работу. Моим мирным верноподданным друзьям и мне сказали…

Надменный писец сунул через решетку небольшую пачку бумаг.

– Заполните вот это. А теперь убирайтесь и не тратьте мое время зря.

– Бумаги принести вам? – спросила Цисами.

Молодой человек кивнул.

– В порядке живой очереди.

Цисами оглянулась.

– Да чтоб твоя мамаша издохла. Эй, послушай…

Мимо протиснулся старик на муле. Чиновник получил несколько монет, и старик поехал себе дальше. У Цисами вскипела кровь. Ну конечно. Она вернулась к окну, и вооруженные топорами монахини, перед которыми она влезла, взглянули на нее не очень-то благожелательно.

– Сколько?

– Не лезь без очереди, – огрызнулся парень.

Цисами настаивала.

– Сколько стоит войти?

Он взглянул на шесть разъяренных монахинь, которые потрясали оружием, и произнес:

– Штраф за применение оружия действует в пределах полета стрелы от города, ваши святости. Уверены, что оно того стоит?

Затем писец повернулся к Цисами.

– Два медных ляня с головы, один за осла. И придется еще умилостивить монашек.

– За что?

– Ты влезла перед ними.

– Я стояла там первая!

Писец откинулся на спинку стула.

– В следующий раз возьму вдвое.

Цисами поклялась, что однажды вернется и убьет эту холощеную дворняжку. С каждой монетой она расставалась, чуть не плача.

– На.

Юноша лучисто улыбнулся.

– Добро пожаловать в Алланто, девка.

Цисами показала ему мизинец.

– Однажды я перережу тебе глотку. Будет очень весело.

Парень в круглой шляпе тоже показал ей мизинец.

– В следующий раз возьму втрое.

Отряд отправился дальше. За следующим окошком сидела молодая женщина с такой же прической и в тускло-сером платье. Перед ней были разложены полоски цветной бумаги.

– В какой квартал ты везешь своих дрессированных обезьян?

Цисами не знала. Старшая Жена, будь она неладна, ничего им не сказала.

– А где посольство Каобу?

Это, очевидно, был неправильный ответ.

– Значит, придется обойти весь город. Один серебряный лян.

Цисами разинула рот.

– Просто чтобы пройтись по городу?

Наверное, так себя чувствует человек, которого грабят. Тем не менее она послушно выудила из кошелька серебряную монету.

– С каждого, тупица.

– С каждого?!

Вместо того чтобы отсчитать пять монет, Цисами потянулась к горлу женщины.

– Послушай, ты…

Женщина невозмутимо повернулась к стоявшему рядом стражу.

– Какое наказание полагается за покушение на городского чиновника?

Солдат в красной форме ответил немедленно – видимо, привык к этому вопросу:

– Смертная казнь для посягателя и штраф для родных.

– Подумай о своей бедной семье, которой придется пойти в кабалу, дура, – сказала женщина, не теряя милой улыбки.

Цисами усвоила урок еще в прошлый раз. Ворча, она принялась отсчитывать деньги.

Улыбка слегка померкла, когда женщина увидела количество монет.

– Очень хорошо. Я вас запишу. Возвращайтесь завтра утром.

Цисами уже всерьез хотелось убивать. Она разжала кулак и выложила еще две серебряные монеты. С каких пор вход в Алланто стал таким дорогим? И тут до нее дошло, что он был таким всегда. Просто в прошлом ее компания вваливалась через Восьмерку – ворота, предназначенные для богатых и знатных, – а все пошлины заблаговременно платил Союз. Эта привилегия стоила дорого, но почему бы и нет? Если ты, конечно, готов выложить денежки. Бедняку войти в Алланто было гораздо труднее, чем богачу.