Судьба артефактора

С грустной улыбкой он осмотрел до боли знакомое помещение. Всё прибрано, всё на своих местах, только слой пыли напоминает о запустении. Чары очистки здесь не работали, потому что их попросту не было из-за возможного конфликта с артефактами. И сын здесь не работал, что не удивительно для мастера-зельевара.

Уборку в мастерской можно провести только вручную, без применения магии. Тем же домовикам категорически запрещалось сюда заходить. В зельеварни — можно, а в мастерские — нет. Как он и думал, его волшебной палочки на столе не оказалось: детали разобранной музыкальной шкатулки были аккуратно ссыпаны в коробку, а магический проводник Флимонт, согласно семейной традиции, отнёс в специальную комнату, где хранились уцелевшие волшебные палочки предков. И всё сгинуло в огне.

Карлус отпер шкаф-сейф, осмотрел свои накопленные за долгую жизнь сокровища — редкие, а то и уникальные артефакты. Первым делом извлёк на свет собственноручно изготовленную запасную волшебную палочку. Полюбовавшись на серебристые «приветственные» искры из кончика, сунул её в наручную кобуру. Порядком измочаленный «школьный» прутик небрежно кинул в мусорное ведро.

Сжимая в левой руке наконец-то достойный и надёжный инструмент, он первым делом решил ознакомиться с данными о состоянии своего здоровья. Волшебники — удивительно живучие существа, Карлус в этом лично убедился. Не то чтобы он был сведущ в целительстве, но основы лечения и оказания первой помощи при обучении ремеслу Наставник ему дал. А как иначе изготавливать лекарские амулеты? Знал он и то, что при поражениях некромантскими гадостями оправиться пострадавшему очень трудно, почти невозможно. Тем они и опасны. Но он чувствовал себя удивительно хорошо для смертельно поражённого недугом.

В старательно отмытом ключевой водой заклинательном зале нарисовал для себя ритуальный круг Познания сути. Долго тупо пялился на результат: его аура была девственно чиста. Даже завалящего спонтанного сглаза не прилипло. Не говоря уж о неснимаемых кровных проклятиях, с которыми родился и жил всю жизнь. У предков было много могущественных врагов, изощрённых в мести. Не верилось, что нет на привычных местах ни «ржавых пятен», ни чёрных «завихрений», ни белесых ям…

Некромантская «пиявка» выжрала все изъяны, а аура за долгие годы смертного сна умудрилась восстановиться. Он недоверчиво потоптался, не зная, что предпринять. И надо ли как-то суетиться? Поглядел на руническое отражение телесного здоровья. Вот там проблем хватало, однако как и чем лечиться он не представлял. Тут специалист нужен, а значит, здоровье подождёт.

С особым тщанием он изучил ладонь, в которую — дважды! — уколол медальон. Никаких следов не обнаружил. Пальцы ещё не разгибались полностью, но грубо прихватывать ими уже было можно. Не волшебную палочку, нет. Тут только левой рукой. Хорошо, что обеими руками он владел почти одинаково. Не амбидекстр, но близко.

Смятые остатки медальона словно спеклись в конгломерат. Рассмотреть отдельные детали не представлялось возможным. Семейная легенда гласила: медальон — подарок Ши, которому один из Поттеров спас жизнь. Амулет одноразовый, дважды он сработать ну никак не мог. Но это произошло. Почему? Шуточка фэйри? Что же, осталось поблагодарить неведомого благодетеля… если он был.

* * *

Летние звёзды загадочно мерцали на небосклоне. Лопотала листва на ветру. Сверчки пиликали свои бесхитростные серенады. Огонь костра отражался в тёмной воде пруда. Глядя на Утреннюю звезду, Карлус негромко, с душой пел поминальную песнь тризны. Он смаргивал навернувшиеся слёзы, пил вино из бронзовой чаши, разделить которую было не с кем, надламывал хлеб и сыр, и вспоминал: недовольно кряхтящий свёрток батистовых пелёнок, солнечная улыбка во все четыре зуба, первые шаги, детские шалости, зелье, сваренное из чая и яичной скорлупы, галстук в сине-бронзовых полосках...

"Сын!"

В пламени почудилось родное лицо, улыбнулось, прощаясь. Неощутимая рука погладила по щеке...

"Отец!"

Костёр прогорел, угли подёрнулись пеплом. На берег опустилась ночь.

* * *

Семейный алтарь Карлус подкормил своей кровью. Конечно, этого было мало, но вдоволь напоить Камень рода нужно жизненной силой врагов, а не невинных жертв, и уж тем более не выкачивать последнее из так-то нездорового главы рода.

Мумифицированное, сильно повреждённое огнём тельце домовика отнёс в специальное хранилище. После всех приготовлений отсёк ритуальным клинком голову слуги, поместил её на алтарь и щедро напитал магией. Воззвание. Призыв.

Вскоре он обнимал свою няню Нисси, вырастившую не только его, но ещё два поколения Поттеров до него и Флимонта в придачу. Непривычно молоденькая и бойкая, но всё так же по доброму ворчливая хлопотунья была до безумия счастлива лицезреть любимого хозяина. Карлус утешающе гладил её по пушку на голове, трепал шелковистые уши и слушал безрадостный рассказ о последних годах жизни сына.