Судьба артефактора

Карлусу всегда казалось, что он знает недостатки сына: отсутствие стержня и некоторую инфантильность, но это… Вместо того чтобы пинком под зад отправить позорящего свою семью поганца за порог, он его пригрел. Немыслимо! Выходит, он так же воспитывал своего сына?

«Это всё дурное влияние Юфимии!»

Он ходил по подвалам, осматривая помещения, но не нашёл ни зельеварни, ни артефактной мастерской, где бы работал кто-то кроме сына. Какой дар унаследовал внук? Собственно, наследуемых даров у Поттеров было всего два: зельеварение и артефакторика. Зато были они многогранными. Карлус помнил, как у него с детства чесались руки что-нибудь разобрать, изменить руну в цепочке, придумать новый способ усиления каркаса… Маленький Флимонт даже за обедом в суповой тарелке умудрялся зелье сварганить. А Джеймс? Ну, не некромантию же он унаследовал, давным-давно утраченную? Да не-е, старый потайной покой с атрибутами некроманта в подвалах тоже не потревожен, как и полки с книгами в тайной библиотеке. Ушёл Дар Певереллов из семьи с концами, и слава Всевышнему! Одни проблемы от него.

Нисси, наряженная в вышитую цветочками наволочку, держа на весу запачканные в муке лапки, на вопрос Карлуса расплылась в умильной зубастой улыбке:

— Малыш Джейми очень хорошо летал на метле, Хозяин!

Карлус почувствовал, как брови лезут на лоб:

«Не метле?!»

* * *

За завтраком, как полагается в благородных семействах, Нисси подала на серебряном подносе почту. Ни писем, ни визиток — кто бы ему их послал? — зато есть свежая газета. Должно быть, метнулась, купила утренний выпуск. Эх, надо не забыть приобрести сову.

Карлус, стараясь сдержать нетерпение, развернул ещё пахнущее краской издание и замер, рассмотрев дату. Он проспал семьдесят шесть лет… Закрыв глаза, попытался успокоиться.

«Только бы ОНА была жива!»

На первой странице «Ежедневного Пророка» безумно скалился и орал очередной невменяемый Блэк. Легко узнаваемые семейные черты не оставляли места фантазиям.

Поттер брезгливо поморщился. После совместной жизни с Дореей он крайне скептически относился к этой выродившейся семейке. Великое прошлое, неизгладимый след в истории Магического Мира — и столь печальное настоящее. Нет, привлекательную внешность Блэки умудрились сохранить, но их разум и магия были в ужасающем состоянии. В то, что островная ветвь Блэков ещё оправится и расцветёт удачными потомками, он не верил. Слишком глубоко они погрузились во Тьму, практикуя невесть что, якобы для усиления и защиты. Ему, прежде чем зачать Флимонта, пришлось многократно усыплять молодую жену и чистить, чистить, чистить… под наблюдением специалистов с Континента. Узнай она о подобных процедурах, убила бы его, не задумываясь! Дура.

Интересно, а Дорея ещё жива? Он задумчиво покосился на запястье, где когда-то располагался браслет магического брака. Клятвенных браслетов-нитей вообще никаких не было. Некромантская «пиявка» выжрала даже обеты и вассальные клятвы.

«Да-а, с Дореей удружил папаша, нашёл выгодную невесту, залюби его тестрал!»

В груди ворохнулась застарелая обида на легкомысленного родителя. Карлус глубоко вздохнул, прогоняя никчёмное чувство. Ничего нельзя изменить. Ничего.

Равнодушно скользнув взглядом по статье, зацепился за свою фамилию. Вчитался. Первой мыслью было: «Это просто однофамилец — Джеймс Карлус Поттер».

Правда резала глаза.

Он до глубокой ночи просидел у жаркого камина в гостиной, пытаясь уложить в голове чудовищные новости. Лучше было бы побродить по парку, но на улице лил дождь. Расторопная Нисси скупила у старьёвщиков гору всякой макулатуры о событиях Самайна тысяча девятьсот восемьдесят первого года. А также потрёпанные детские книжки о Великом Герое Гарри Поттере, спасающем принцесс, повергающем драконов и распугивающем стаи оборотней…

Плевать на фантазии для детишек, но и со страниц серьёзных изданий лилась настолько откровенная чепуха, рассчитанная на глупых магглокровок, что просто не было слов, только мат. И ни слова правды. Кто-то очень постарался восславить малолетнего сиротку… Интересно, зачем?

Глава 3

Однажды проснувшись ранним августовским утром, Карлус понял, что достаточно оправился. Телесные недуги, «подаренные» мёртвым сном, сами собой излечились. Не считая повреждённой кисти, конечно. Да и то, пальцы уже достаточно двигались, чтобы держать ложку, орудовать ножом, а то и перехватывать временами тяжёлую рапиру. Это было странно, но его всё устраивало.

Утро было чудесным. Сад сверкал на солнышке росой, словно кто-то неуклюжий рассыпал полный ушат чистейших бриллиантов. Капли воды оставляли тёмные дорожки на старом мраморе. Статуя некоему античному герою не сдержала натиска лишайников, обзаведясь своеобразной шубой. А на знакомом валуне и вовсе образовалась моховая подушка. Забравшись на камень, Карлус перекинулся и ринулся в небо.

Поток ветра страстно оглаживал маховые перья, свистел рассекаемый воздух. Большая птица парила, далёкая от мирской суеты и нерешённых проблем.