Судьба гнева и пламени

– Кормильцы, отравившие моих родителей, в святилище. У нас нет заклинателя-алхимика, но Вэнделин регулярно их осматривает. С той ночи прошло уже много недель, а в их венах до сих пор гудит мёрт.

– Так что любой, кто питается ими, умрет даже сейчас.

Зандер мрачно кивает, его челюсти напрягаются.

Я перевариваю его слова. Боже мой.

– Похоже на иммунитет, – говорю я больше себе. Или вакцина. Меня поражает мысль. – Думаешь, поэтому дэйнар умер, когда укусил меня?

Принцесса Ромерия выпила этот яд?

– Мы не можем его усваивать. Вэнделин проверяла и на Нетленном, приговоренном к смертной казни за свои преступления. Он умер так же ужасно, как мои родители и лорд Квилл. А мёрт так же ядовит для ибарисанцев, как и для нас, поэтому я склонен предположить, что ты его не употребляла. С другой стороны, ты голыми руками освободила Аннику от необработанного мёрта, что невозможно, так что это ты мне скажи, Ромерия.

Я качаю головой. Понятия не имею. А вот что мне точно известно, так это то, что существует множество смертных, желающих заполучить этот яд для мести или защиты. Или и того, и другого.

– Что касается этих заключенных, я не могу отдать их ни солдатам, ни детям. Другого способа наказать их нет, и мы не держим в темнице людей, которые не служат цели.

– Кто знает об этом иммунитете?

– Никто, кроме Вэнделин и нас, но это скоро изменится.

И когда это произойдет… илорианских Нетленных обуяет страх, который превзойдет любую моральную порядочность. Хранители наденут на всех них цепи.

– Как ты думаешь, сколько флаконов этой дряни они привезли?

– Ты прибыла с пятью сотнями солдат. Каждый мог нести несколько флаконов, но мы не нашли на них ни одного. Были еще фургоны с припасами. – Он качает головой. – Кто знает, сколько их там было?

– Но она думала, что сможет захватить трон, а затем убить бессмертных, привив этим ядом как можно больше людей? Считала, что сможет сделать все это с пятью сотнями?

– Плюс любая помощь, которую она, – Зандер бросает взгляд в мою сторону, – получила изнутри. Я признаю, что это был смелый план, и, возможно, он заключался не в захвате трона, а в том, чтобы убрать наследников Айлиля. Дабы мы стали более слабой целью для завоевания. Перед свадьбой твои люди установили лагерь за городской стеной. Ночью они могли перенаправить повозки на сохранение в горы, пока Нейлина не напала бы со своей армией. Возможно, мы никогда полностью не поймем эти планы. Но, как мы видим, даже несколько флаконов, разбросанных по городу, способны вызвать серьезный раздор в Илоре. Это вызовет панику, и хранители лишат смертных тех немногих прав, что у них есть, чтобы обезопасить себя.

– А как же Эдли? Наверняка ему тоже не по душе угроза отравления.

Зандер хмурится.

– Этот червяк по-прежнему занят распространением слухов и настраивает людей против меня. Не хочу думать о нем сегодня.

После секундной паузы Зандер протягивает руку и сжимает пальцами мои запястья. Гладкие обсидиановые манжеты без видимых швов расстегиваются.

Мой рот в шоке открывается.

– Я надел их на тебя. Я могу и снять. – Зандер сует оковы в потайной карман, а затем пристально смотрит на меня. – Что ты чувствуешь?

Я провожу руками по коже. Без манжет они ощущаются голыми.

– А что я должна чувствовать?

Если верить Вэнделин – магия заклинателя для меня под запретом, пока я ношу кольцо.

– Тягу. Глубоко внутри.

Кончики его пальцев касаются кожи чуть выше моей груди. Это очень интимный жест, особенно если вспомнить его губы на моем теле, однако дальше он не заходит.

Я ищу что-нибудь – что угодно – что могло бы напоминать это притяжение, которое он описывает.

– Я ничего не чувствую.

Зандер хмурится.

– Возможно, это как-то связано с тем, что Малакай вернул тебя к жизни. Может, он каким-то образом разорвал твою связь с Ифу. Признаюсь, я не понимаю, как действуют Судьбы.

Это не может быть правдой. Вэнделин проверила меня и обнаружила все четыре стихии заклинателя и эльфийское родство. Должно быть, это связано с кольцом. Но я не хочу проверять свое предположение сейчас, перед Зандером.

Я медлю, снова гладя ладонями запястья.

– Зачем ты снял оковы?

Его плечи опускаются, внимание переключается на море.

– Что мне с тобой делать, Ромерия?

Однажды он уже задавал этот вопрос, не так давно, хотя, кажется, будто вечность назад, когда я лежала в постели, оправляясь от атаки дэйнара. Я не понимаю, почему он снова спрашивает об этом сейчас.

– Я сделала что-то не так?

Снова? Это из-за того, что вчера я залезла в его ванну?

– Ты все сделала не так. Ты вспыльчивая, говоришь, когда вздумается, и, если я приказываю что-то, делаешь все ровно наоборот. Ты споришь со мной так, будто не боишься последствий. Продолжаешь лгать мне, вводить в заблуждение. Слишком сильно переживаешь из-за бедствующего положения смертных, а еще ты, кажется, готова бросить вызов любому, кто не думает так же. – Зандер вздыхает, и его ореховые глаза останавливаются на мне. Целый калейдоскоп золотых оттенков отражается в них. – Ты все делаешь неправильно, и все же… это каким-то образом правильно.