Судьба убийцы

Это Совершенный вмешался в разговор. Мы все не только услышали, но и ощутили его слова. Они раскатились по его корпусу и балкам – не криком, но непререкаемым утверждением. Лично мне совершенно не хотелось новых попутчиков, и уж подавно мне не хотелось путешествовать с избалованным принцем. Поэтому я набрал побольше воздуха, чтобы высказаться, но Янтарь крепко сжала мое запястье.

– Тсс, – шикнула она. – Как говорят в Калсиде, твоей собаки в этой сваре нет.

С тех самых пор, как мы поднялись на борт Совершенного, я чувствовал, как мои планы идут прахом и кто-то другой берет дело в свои руки. В который уже раз я пожалел, что не вышло отправиться в путь одному и налегке.

– В нашу каюту, – напряженным голосом приказал Брэшен. Он перевел взгляд на нас. – За мной. – Потом покосился на команду и добавил: – Возвращайтесь к своим обязанностям. Пожалуйста.

Я понял, что последнее слово он добавил из уважения к матросам, решившим остаться на корабле. Таких было немного. Если мы когда-нибудь все же отправимся в путь – во что мне верилось все меньше, – на борту и правда будет лишь костяк команды.

Голос Совершенного разнесся над спящей гаванью:

– Я получу то, чего хочу, Брэшен! Так и знай!

– О, не сомневаюсь, – с горечью отозвался тот.

Альтия уже повернулась, чтобы идти, а теперь и Брэшен двинулся на корму, уводя всех нас.

Капитанская каюта была просторным помещением, но никак не предназначалась для того, чтобы туда набилось столько народу. Я помог Янтарь сесть и встал позади нее, положив руки на спинку ее стула. Я нарочно выбрал для нее такое место за столом, чтобы можно было видеть всех собравшихся.

Соркор весь состоял из противоречий. Я пришел к выводу, что он успел немало повидать в жизни, но в последние годы осел на берегу. Он был одет как небогатый аристократ, но шрамы на лице и мозоли на руках выдавали бывалого бойца и моряка. Сабля у него на боку была великолепным и опаснейшим клинком. Кое-что в покрое его наряда и выборе украшений говорило о том, что этот человек когда-то жил в бедности, а потом вдруг у него появилась возможность носить одежду из роскошных тканей и золото. На ком-то другом такой наряд был бы смешон. На нем он выглядел заслуженным.

Брэшен с громким стуком поставил на стол две бутылки – бренди и ром. Тут же звякнули чашки, которые достала Альтия.

– Выбирайте и наливайте себе сами, – устало сказала она и тяжело опустилась на стул.

На миг она спрятала лицо в ладонях, поставив локти на стол. Но потом Брэшен сел рядом, обнял ее за плечи, и Альтия выпрямилась, вскинула голову. В глазах ее застыла покорность судьбе.

Первым заговорил Уинтроу:

– Королеве Этте все это не понравится. Она и без того встревожилась, услышав, что ее сборщик привел живой корабль, не уплативший пошлину. Такого попросту не бывает. Старинные семейства знают все о пошлинах и стараются избегать задержек и штрафов, которые неизбежно ждут тех, кто не платит сборщикам. Как только я узнал, что это Совершенный, я немедленно явился к королеве. Она испугалась… – Он запнулся и поправился: – Она сочла, что будет лучше, если местонахождение принца будет точно установлено и его знакомство с отчим кораблем пройдет, так сказать, под присмотром. – Он покосился на Соркора.

– Он молодой человек! – принялся защищаться тот. – Должно быть, он проведал о том, что мне поручено, и умудрился удрать. Думаю, подкупил стражу, чтобы отвернулась. Кто-то у меня поутру получит плетей… И вот мы имеем то, что имеем. Что дальше?

Тут раздался женский голос, властный и гневный:

– Поднимаюсь на борт!

Уинтроу и Соркор переглянулись.

– Королева Этта… умеет действовать сообразно обстоятельствам, – сказал адмирал.

Соркор фыркнул и пояснил Брэшену:

– Если по-простому, это означает, что она может явиться и с саблей наголо. Будьте осторожны и не делайте резких движений.

Он снял с головы шляпу, и я обратил внимание, как он привычно подобрался, будто перед дракой.

Брэшен шагнул к двери и встал между ней и Альтией, словно пытаясь защитить жену, но она, сверкнув темными глазами, поднялась на ноги и встала рядом с ним.

До нас снова донесся голос королевы Этты:

– Прочь с дороги! Я ведь говорила, ты мне в этом деле без надобности! Ты позоришь меня, и первый министр об этом непременно узнает! Моя воля превыше любых приказов! Можешь ждать в лодке, если уж тебе так велено, но уйди с дороги!

– Это она избавилась от стражника, которому я приказал сопровождать ее, – безмятежно заметил Уинтроу.