Судьба убийцы

Капра была непреклонна:

– Уловку можно использовать не раз, голубушка. Двалия утверждает, что Любимый мертв. Но она ни словом не обмолвилась о Фитце Чивэле, его Изменяющем. Если этот ребенок его или важен для него, мы можем вновь столкнуться с Нежданным Сыном. Настоящим. Тем, кто помог Любимому расстроить наши планы. Поэтому девчонку следует держать, пока мы не поймем, есть ли хоть крупица истины в россказнях Двалии. Пока не выбьем всю правду из нее и того чудовища, что она взрастила.

– Вряд ли это так уж необходимо. Почему бы тебе…

Капра перебила ее, повысив голос:

– Или мне придется убить их всех. Как я убила бы Любимого.

Пока они спорили, мое сердце билось так сильно, что мне казалось, все тело содрогается при каждом ударе.

Повисло молчание. Его нарушил Колтри:

– По какому праву ты навязываешь нам свою волю? Нас Четверо.

– По праву старшей. По праву опытной и мудрой. Вы за моей спиной сговорились отпустить Любимого, а теперь настала моя очередь решать, не спросив вашего мнения! – Она помолчала, самодовольно глядя на них. – Ну, давайте отводите глаза и делайте вид, будто можете меня обмануть! Что за позорище! Думаете, я не знаю, как вы перенаправили деньги и ресурсы на затею Двалии? Думаете, я не догадываюсь о письмах, которые она слала вам с голубиной почтой? – Она покачала головой, словно ужасаясь такой наивности, и улыбнулась жуткой улыбкой. – Вы забыли, кто видит сны лучше и глубже любого из вас или из выведенных в Клерресе Белых! Вы думали, что скрываете от меня свои тайны, – а я, чтобы отплатить вам той же монетой, не рассказывала о своих снах!

Позволив Двалии отправиться в ее бессмысленную погоню за местью, – продолжала она, – вы забыли о главной угрозе. И угроза эта – не ребенок, который может происходить от Белых, а может и не происходить, а проклятые драконы! Все, что мы пытались предотвратить, свершилось. Драконы снова вырвались в мир, и оставшиеся у нас небелы видят зловещие сны о волках и сыновьях драконов. Мы были так близки к тому, чтобы покончить с драконами навсегда! Но драконы ничего не прощают. И не забывают. А вы, похоже, забыли, что драконы никогда не прощают причиненного им зла! Оставьте уже свою мышиную возню и взгляните в будущее. Любимый вбил клин в фундамент наших знаний, но мы отстраиваем их заново, накапливая новые сны и пророчества. Мы можем снова встать у руля и направить мир туда, где нам будет лучше. Но если однажды мы посмотрим на небо и увидим над Клерресом крылья – всему конец.

Снова повисла тишина. Пока они молчали, я поднялась на ноги. Мне было стыдно в мокрых штанах. Они облепили мои ноги и неприятно холодили их. Я прижала свой узелок к груди и позволила глазам наполниться слезами. У меня было время сплести жалкую ложь, чтобы попытаться защитить себя. Оставалось надеяться, что они поверят.

– Я хочу домой. Пожалуйста! Я ничего не понимаю! Я просто хочу домой…

Их взгляды обратились на меня: все они выражали удивление и неодобрение, но в разной степени. Я притворилась, что у меня дрожат губы.

Красавица Симфэ строго сказала:

– Не смей говорить с нами, когда тебе не велят говорить. Ясно?

Я потупилась. Смогу ли я обратить это в свою пользу?

– Да, госпожа. Двалия не велела мне говорить ни с кем из вас. Я забыла.

Не поднимая головы, я пыталась наблюдать за ними сквозь упавшие на глаза волосы. Симфэ явно было не по себе. Я постаралась, чтобы мой голос звучал совсем по-детски:

– Двалия сказала, мы будем говорить только с Симфэ. Или с Феллоуди. Она научила меня, какие сны нужно рассказать. Хотите послушать?

Должно быть, Симфэ незаметно для меня подала знак. Стражник сбил меня с ног, и я упала, сильно ударившись локтем о пол. Боль отдалась в плечо и руку. Я прижала ее к себе и свернулась клубком на полу.

– В камеру ее, – ледяным тоном приказала Симфэ. – В подземелье. Уведите немедленно.

И снова меня схватили за шиворот и вздернули, как мешок. Я прижала к себе свой узелок, чтобы хоть так защититься от удара в живот. Мои ноги едва касались пола, когда стражники поволокли меня к высоким дверям.

Симфэ у меня за спиной провозгласила:

– Предлагаю встретиться позже сегодня вечером. Мы все обсудим, а потом пойдем и все вместе послушаем, что она скажет. А до тех пор никто не должен видеться с ней. Никто.

Старуха рассмеялась:

– О малышка Симфэ! Что, испугалась, как бы она не разболтала твои секреты? Неужели ты думаешь, что я не знаю…

Двери за нами закрылись, и продолжения я не услышала. Воротник душил меня. Я вцепилась в него обеими руками.

– Дай ей дышать, – сказал второй стражник тому, который тащил меня, и первый без предупреждения отпустил меня.

Я рухнула на пол и стала хватать ртом воздух. От них обоих пахло кровью Двалии. И чесноком. Одному из них давно пора было помыться.

– Вставай, – сказал стражник и пнул меня ногой, обутой в сандалию.

Я подчинилась, но медленно. В коридоре были другие люди, они смотрели на нас. Я опустила глаза. На полу остались полосы крови. Стражники уволокли Двалию в ту же сторону, куда вели меня. Теперь посадят в клетку рядом с ней? А может быть, в ту же самую? Я похолодела от ужаса.