Судьба убийцы

– Иди, или мы тебя потащим, – сказал тот же стражник.

– Я пойду, – проговорила я, едва дыша.

Есть ли надежда вырваться и убежать? Но куда бежать?

Тут сзади нас окликнули:

– Эй, стража, стойте! – Это оказался Феллоуди. – Решено поместить ее в камеры наверху, под Замо́к Четырех. Отведите ее туда. Мы скоро придем.

– Как прикажете.

Тот стражник, что прежде тащил меня за ворот, подтолкнул меня. Мы шли мимо хорошо одетых людей, глазевших на нас. Мимо двери, за которой мне удалось мельком увидеть красивый бальный зал. Две девочки моего возраста, разодетые в кружева, были там в сопровождении пажей. Девочки с любопытством уставились на меня, и стражники поспешно повели меня дальше.

Первый лестничный пролет на нашем пути завивался широкой спиралью. Стражники не стали останавливаться на площадке и заставили меня подняться по второму пролету, хотя к концу его я уже задыхалась и меня тошнило. Оттуда мы попали в длинный коридор, отделанный коричневыми деревянными панелями. На равном расстоянии по стенам были закреплены полки, на каждой стоял пузатый светильник, похожий на чайник. Пол украшал ковер, окон в стенах не было, зато были двери. Мы шли сквозь вечный полумрак. Горящее масло пахло сосновым лесом.

Мы прошли мимо открытой двери, за которой я успела разглядеть стеллажи с ячейками, набитыми свитками. Они занимали все стены, от пола до потолка, и это напомнило мне пчелиные соты или осиное гнездо. За длинными столами сидели люди, а перед ними были разложены свитки (прижатые грузами, чтобы не сворачивались) и стопки бумаги, стояли чернильницы и стаканчики с перьями. Я хотела приглядеться получше, но стоило мне замедлить шаг – стражник ударил меня по затылку.

– Топай! – прикрикнул он, и я подчинилась.

Мы миновали еще одну комнату, заставленную длинными столами, только на полках там были не свитки, а книги. Писцы подняли голову от бумаг и уставились на нас. Окон не было, но свет как будто просачивался сквозь квадратные участки стен. В жизни не видела ничего подобного! Одни писцы были почти что мои ровесники, другие – старше моего отца. Все они носили ярко-зеленые балахоны, а кожа и волосы их не были светлые, как у Белых. «Должно быть, это Слуги Белых», – решила я. Никто из них не проронил ни слова, пока мы шли мимо, но я чувствовала на себе любопытные взгляды.

В конце коридора была дверь, а за ней – снова лестница, у́же и круче прежних. Я с трудом вскарабкалась по ней до самого верха и обернулась. Один стражник отвел глаза, второй вообще не встретился со мной взглядом: он стучал в дверь с маленьким зарешеченным окошком. Спустя какое-то время к двери изнутри подошла темноволосая женщина и уставилась на нас сквозь решетку:

– Что еще?

– Замо́к Четырех, – ответил стражник.

– Для кого?

Он показал вниз. Женщине пришлось встать на цыпочки, чтобы увидеть меня.

– О! Ну хорошо.

Она явно удивилась, однако отперла дверь, и мы вошли в очень маленькую комнату. Женщина, повернувшись к нам спиной, отперла вторую дверь, и мы вслед за ней вышли на открытую площадку, залитую солнцем. Я заморгала и прикрыла глаза сложенной лодочкой ладонью. Это не очень помогло: свет отражался от белой поверхности площадки и все равно бил в глаза. Я сощурилась. Площадка была просторная, окруженная высокими стенами. Я заметила стражника, расхаживавшего по верху стены, и поняла, что мы вышли на крышу цитадели. Тонкие, изящные башни, которые я видела издалека, высились по углам.

– Сюда, – сказала женщина.

Я пошла за ней, стражники шли следом. Я по-прежнему заслоняла глаза ладонью, щурясь сквозь пальцы. Наверное, со стороны это выглядело смешно: такой могучий караул для такой маленькой меня. Мы пересекли открытую площадку и вступили в узкий коридор между двумя рядами каморок, забранных спереди решетками вместо стен и запертых на засовы. Часть из них были заняты, но большинство пустовало. Женщина остановилась, и я тоже.

Она посмотрела на меня сверху вниз:

– Теперь придется подождать Четырех – только у них есть ключи от последних четырех камер. Дай мне этот твой мешок.

Я неохотно протянула ей узелок. Она развязала его и заглянула внутрь.

– Это просто одежда… – сказала я.

Женщина, ничего не ответив, порылась в моих потрепанных одежках и вернула их мне.

Там, откуда мы пришли, хлопнула дверь, и послышались спорящие голоса. Я обернулась и прищурилась. Это были Четверо. Как только они поняли, что мы уже здесь, то сразу умолкли. Каждого из них сопровождал стражник. Вся компания быстрым шагом подошла к нам. Симфэ вытащила из складок юбки изящный ключик на украшенной драгоценными камнями цепочке и передала его своему стражнику. Тот вставил его в длинный засов и с громким щелчком повернул. Симфэ отошла, и Колтри вручил другому стражнику свой ключ, с белой костяной головкой. Еще щелчок. Когда все четыре ключа вставили и повернули, женщина, которая вывела нас на крышу, отодвинула засов, открыла дверь и жестом велела мне войти.

Переступая порог своей тюрьмы, я услышала мягкий голос из соседней темницы: