Судьбы иосифлянских пастырей

Однако активные действия авторитетного и опытного иерарха, назначенного митр. Сергием в Серпухов, — еп. Мануила (Лемешевского) — несколько изменили ситуацию. Новый архиерей приехал в город 5 мая 1928 г. и сразу же включился в борьбу. Его биограф, митр. Иоанн (Снычев), впоследствии писал (с явной тенденциозностью) об этом периоде: «Здешние иосифляне, главным образом руководители раскола и некоторые миряне, принадлежали к тому типу людей, на которых не действовал ни авторитет, ни подвижническая жизнь и ничто другое. Это были до мозгов пропитанные озлобленностью последователи нового раскола. Ко всему этому, они отличались еще непримиримостью, ненавистью и злобой к приверженцам митрополита Сергия. Бывший епископ Серпуховский Сергий (Гришин) испытал на себе весь фанатизм раскольников, изливавших на него потоки ругательств, эта же участь ожидала и епископа Мануила. Не успел он еще как следует ознакомиться с новой паствой, а иосифляне пустили уже в ход свое оружие против него. Они писали ему анонимные угрожающие письма, а когда он возвращался из храма в архиерейский дом, то осыпали его градом ругательств, насмешек и т. п. дерзостей и даже держали камни за пазухой. Кое-кто из них открыто заявлял верующим: „Дождется ваш архиерей, что мы его когда-нибудь с горы сбросим!“ Ввиду таких угроз Владыка первое время приезжал или приходил в храм в сопровождении нескольких человек из православной паствы. Интересно, бывали такие случаи, когда епископ Мануил в своем скромном экипаже, спускаясь с горы к Никольскому храму, встречался с иосифлянским еп. Максимом, поднимавшимся в своем экипаже в свою церковь, находившуюся как раз напротив архиерейского дома на Красной горе. Оба епископа слегка кланялись друг другу и продолжали свой путь. Сопровождавшие же люди еп. Максима исподлобья смотрели на православного епископа и явно выражали свое к нему презрение»[344].

В итоге деятельности еп. Мануила к лету 1928 г. в городе сергианскими стали 10 храмов из 18. Если ранее иерархи — сторонники митр. Сергия — просто боялись служить в храмах Серпухова, то с лета 1928 г. они, в том числе и сам митр. Сергий, зачастили в город, стараясь привлечь на свою сторону прихожан. Никогда прежде Серпухов не видел такого количества архиерейских служб[345].

И все же иосифляне сумели привлечь на свою сторону и часть приходов Серпуховского района. В июне иеродиакон Варсонофий (Бессонов) из Высоцкого монастыря поехал в Полтаву, куда был переведен еп. Сергий (Гришин), и призывал местное духовенство не подчиняться ему, так как он «красный». Отец Варсонофий посетил также Киев, Курск, Воронеж, Козлов, Рязань, Муром, Арзамас, везде собирая сведения о «непоминающих». Ездил он и в Давидовскую пустынь Серпуховского района, которая во главе с настоятелем, архимандритом Иларием, присоединилась к иосифлянам[346].

Характерной является ситуация, возникшая в с. Дракино под Серпуховом. Первоначально сельский храм был у «непоминающих», но в июне-июле 1928 г. еп. Мануил (Лемешевский) отправил несколько посланий к его настоятелю с призывом признать Временный Священный Синод при митр. Сергии. В результате 9 августа приходское собрание большинством голосов постановило выполнить это требование. Сторонники же о. Александра Кремышенского — работницы фабрики «Красный текстильщик» Анисья и Татьяна Дурынины, подмастерья Н. Я. Голтышкин, И. Ф. Калинин — не подчинились; как зафиксировано в следственном деле, они заявляли, что «советская власть есть незаконная и что нужно присоединиться к Кремышенскому, а Мануил есть антихрист — его поставила служить советская власть» (протокол допроса свидетеля Г. И. Морозова)[347].

14 августа 1928 г. были арестованы наиболее активные иосифлянские священнослужители Серпухова: протоиерей Александр Кремышенский, иеромонахи Серапион (Кутин), Моисей (Доброхотов) и иеродиакон Варсонофий (Бессонов), 8 октября они были приговорены Коллегией ОГПУ к заключению в лагерь или ссылке[348].

Оставшиеся без руководителя серпуховские иосифляне обратились к ей. Димитрию (Любимову) с просьбой назначить им архиерея, и Владыка раскрыл им тайну хиротонии еп. Максима (Жижиленко), указав обратиться к нему. Формально с 1914 г. епископом Серпуховским был Владыка Арсений (Жадановский), но с 1923 г. он постоянно находился в ссылках и викариатством не управлял. Весной 1928 г. от еп. Арсения перестали приходить всякие вести, и распространился устойчивый слух, что он умер или расстрелян. В дальнейшем Владыка Арсений (занявший оппозиционную по отношению к митр. Сергию позицию) дал о себе знать, и существование двух архиереев на одной кафедре вызвало определенное нестроение среди паствы. Но после ареста епископа Максима оба архиерея примирились, испросив друг у друга прощения[349].