Судьбы иосифлянских пастырей

В 1953 г., после истечения прежнего срока заключения, батюшке «на основании лжесвидетельства» добавили еще 10 лет. В это время он находился в Абези. Вскоре умер Сталин, и начался пересмотр прежних дел. Приехавшая в Воркутлаг комиссия, отметив дистрофическое состояние 52-летнего заключенного, определила «отпустить его на поруки» к детям. Лишь после того, как сын о. Михаила Сергей Рождественский, живший в г. Печора Коми АССР, приехал и оформил необходимые документы, батюшка 7 октября 1955 г. был освобожден из лагеря. Два года ему пришлось жить в Печоре в землянке, тайно служить в домовой церкви и регулярно отмечаться у оперуполномоченного. В 1957 г. батюшка смог наконец переехать из лагерных мест в Брянскую область, где по-прежнему оставался под надзором властей. Несмотря на нелегкую жизнь, хозяйственные заботы, о. Михаил неопустительно совершал на дому богослужения. В 1962 г. — в период «хрущевских гонений» на Церковь — вновь нависла угроза репрессий. К священнику пришли с обыском: искали рацию и пытались обвинить в убийстве одной старушки. Когда проводившие обыск не нашли ничего, что можно было бы поставить в вину пожилому иерею, они, уходя, сказали: «Молись — хоть лоб разбей. Но чтоб не было ни одного человека. А если застанем — обижайся на себя!» Служение на дому пришлось временно прекратить. Два раза в год о. Михаил уезжал — как будто к сыну — а на самом деле совершать требы в различных местах, так как катакомбных священников в стране оставалось все меньше. «Необходима была великая осторожность, чтобы и сына не подвести. Поэтому не знали, как войти, как выйти из дома, чтоб никто не видел — все делалось под большим страхом»[486].

Из Брянской области батюшка ездил на Северо-Запад России, в Поволжье (в частности, соборовал в г. Бугульма катакомбного иеромонаха Евгения (Ушакова)), на Украину и в Белоруссию. Проживавшая в Липецкой области истинно-православная христианка Алевтина Владимировна Белгородская вспоминала о некоторых наставлениях о. Михаила: «Ваш подвиг был очень хороший, как монашеский, любовь была, но только недоставало вам священников… В советскую церковь ходить нельзя, потому что Декларацию подписали…; там, в советской церкви, вы погибнете, а здесь спасетесь, потому что кто в советскую церковь ходит по незнанию, тот может быть и получает благодать, а кто, зная, приобщается, то это в осуждение. Но не все погибнут там, и не все спасутся здесь, на Суде будут дела спрашивать и любовь… Пока я жив, со мной, а потом, если Господь время продлит, то Он вам пошлет священника православного»[487].

Во время богослужений батюшка неизменно совершал возношение имен Первоиерархов Русской Православной Церкви за границей. Он приветствовал решение Зарубежного Архиерейского Синода о восстановлении в 1982 г. на территории СССР церковной иерархии, не признававшей Московскую Патриархию, и даже дал согласие на свою епископскую хиротонию (к этому времени о. Михаил уже давно овдовел). Однако, по ряду причин, тайно хиротонисан во епископа Тамбовского и Моршанского для катакомбных общин был архимандрит Лазарь (Журбенко), которого о. М. Рождественский, по одним сведениям, признал, а по другим — нет. Весной 1985 г., находясь у своих духовных чад в Гомельской области Белоруссии, батюшка пережил аварию на Чернобыльской атомной станции, после которой у него наступило резкое ухудшение здоровья[488].

Однако о. Михаил продолжал окормлять свою паству на большей части европейской территории страны. Так, 7 декабря 1985 г. он отпевал в одном из сел Харьковской области скончавшегося там катакомбного священника Никиту Лехана. Несмотря на тяжелую болезнь — у батюшки определили рак легких — до конца своих дней о. Михаил продолжал служить, совершать требы, никому не отказывая в духовной помощи. 16/29 августа 1988 г., на праздник перенесения Нерукотворного Образа, он совершил свою последнюю Божественную литургию, а через десять дней слег. 28 августа/10 сентября, в одиннадцать часов, батюшка скончался в возрасте 87 лет. Перед смертью он говорил: «А может быть, Господь пошлет вам еще священника…» На возражение, что это невозможно, о. Михаил ответил: «У людей невозможно, а у Бога все возможно. Кими же веси судьбами…»[489] Похоронили батюшку на Вревском кладбище Луги, вблизи полуразрушенной церкви свт. Николая Чудотворца (могила сохранилась). В Петербурге, в Центральном Черноземье России, на Украине и в Белоруссии и сейчас еще живы люди, благоговейно хранящие память о последнем истинно-православном священнике, рукоположенном когда-то самим митрополитом Иосифом и лишь три года не дожившем до падения советской власти.

Протоиерей Алексий Западалов