Судороги Земли

Но человек, понимая это, не собирался позволить раздавить себя, словно муху на лабораторном стекле истории…

52

— Дистанция сто метров! Расстояние до Зокона пятисот метров! Командирам троков действовать самостоятельно, рассчитывать только на себя! — таков был последний приказ, который отдал Зодчий Рабусу и Фархаду незадолго до того, как началось светопреставление.

Зокон не стал раскачиваться, оплёвывая заставников всякой мелочью, типа «мышей» или «лис». Нет, он сразу обрушил на троки всю мощь, которой обладал в эту минуту. «Баньян» вдруг распахнулся по всей ширине, выпуская из-под своей сени целые толпы недовыходцев. Судя по их количеству, сегодня Зокон не намерен был давать заставникам ни единого шанса на спасение.

В троке Зодчего все находились на своих местах. Лепестки подняты, стопоры из-под шасси убраны, механизм движения смазан. Справа от Зодчего — малышок-минитрок Фархада, обладающий мощью пограничного корабля, за ним — трок Рабуса. Позади, в километре — с десяток подвод со всем необходимым и десятью поселенцами разного возраста в качестве ополченцев. А впереди…

— Вижу «арлекинов»! — взволнованный голос молодого поселенца, впервые участвующего в стычке.

— Слева десятка три «скачков». Здоровые, черти! — густой бас Сифа.

— «Ходульники» идут вместе с «зывунами»! — спокойный голос Агути.

— А что это за черное месиво перед ними шевелится? — Взволнованный голос Енора. (Он стоит справа от Зодчего, горящими глазами глядя в амбразуру.)

— Это тлики, — медленно произносит Зодчий.

— Да сколько же их там?!

— Сколько бы ни было — все наши! — улыбается Сиф, с хрустом разминая мышцы спины.

Зодчий внимательно следит за первой линией «арлекинов», которых быстро настигают «ходульники». «Скачки» почему-то не торопятся, позволяя «зывунам» выходить на оперативный простор.

— До линии атаки три десятка метров! — громко говорит Зодчий, дрожащими пальцами поглаживая измятый панцирь.

На ум неожиданно приходят слова из прочитанного недавно старинного манускрипта: «…не бойся, друже, смертушки, ибо она есть избавительница великая, а не собирательница тел мёртвых…»

— До линии атаки два десятка метров!

«Кто из нас навеки успокоится, не дожив до нового рассвета?..»

— Первый «ходульник» на линии! Фронт триста метров! Ого-о-онь!!!

Суеты не было — в троке единственный новичок, все остальные уже успели «понюхать пороху»; многочасовые тренировки в течение последнего времени тоже не прошли даром. Трок функционировал как хорошо отлаженный механизм. Без спешки заставники находили цель, в зависимости от того, какая стрела наложена на тетиву, и методично, как на учениях, «выбивали» недовыходцев, пересекших линию терминатора.

Зодчий, не забывая поглядывать на минитрок Фархада, отстреливал исключительно «зывунов», оставляя «арлекинов» естественным путём распадаться. В какой-то момент Зодчий отметил, что расстояние между троками и Зоконом сократилось.

Он сказал об этом Агути. Выходец подтвердил его предположение:

— «Баньян» движется на нас…

Зодчий подал ревуном короткий сигнал, означающий: «Отойти на сто метров», и первым оказался у механизма передвижения. Помогал ему Агути. Третьим присоединился Сиф.

Несколько минут напряжённой работы, и трок оказался на новом месте. Зодчий вернулся к своей бойнице. Сиф спросил:

— Здесь мы ещё можем отходить широким фронтом, а как быть на просёлочной дороге?

— Пойдём в затылок друг другу…

Договорить Зодчий не успел — десятка два «ходульников» приблизились на расстояние в полсотни метров. Пришлось спешно ими заняться.

Через пару минут внимание всех привлекло громкое восклицание Енора:

— Посмотрите на тликов!

Увлёкшись недовыходцами, Зодчий упустил из виду последний сюрприз Зокона — тлики успели окружить его трок. Через бойницу они выглядели совсем безобидными — пухлые, неповоротливые, добродушные ящерицы. Однако стоило одному из них приблизиться вплотную к стене трока, как он мгновенно преобразился: бесследно исчезли вальяжность и показная леность в каждом движении, заставив истончившееся до состояния живого веретена тело действовать со скоростью метеора. Тлик поднялся на короткие задние лапки, напружинился и буквально выстрелил вперёд собственным телом. Зодчий едва успел отшатнуться от бойницы, как в ней возникла конусовидная головка. Вращая маленькими бусинками-глазками, тлик широко раскрыл пасть и…

Зодчий ожидал увидеть длинный змееподобный язык, жалящий всё живое. Но вместо него из раскрытой пасти брызнула тонкая струя жидкости ярко-жёлтого цвета. Что-то внутри подсказало — это не парфюм и не прохладительный душ. Зодчий рванулся в сторону, но, видимо, недостаточно быстро — струя задела левое плечо, закрытое надкрыльями панциря. Послышалось шипение, потом сухой треск и дикая боль пронзила сустав.

— Чёрт! — ругнулся Зодчий, дважды рубанув мечом по раскрытой пасти.

Тлик вывалился наружу.

Превозмогая пляшущие перед глазами огни, Зодчий крикнул, чтобы слышали все:

— В первую очередь бейте тликов — они плюются кислотой!