Суета и смятение

— Я вам всем говорил, — рассерженно перебил он, — она не из тех девиц! Если тебе хочется подтверждения, повторю это еще раз и закончим, хотя я бы предпочел не обсуждать личную жизнь моего безвременно ушедшего мальчика. Она написала Джиму, что не может выйти за него, и это было хорошее, честное письмо. Оно пришло на адрес конторы, но Джим его не увидел. Она написала его в тот день, когда Джим погиб.

— Я помню, что видел, как она опускает письмо в почтовый ящик, — вмешался Роскоу. — А ты, Сибил, не помнишь? Я еще сказал тебе об этом… Я тогда ждал, когда ты выйдешь из их дома после длинного разговора с ее матерью. Как раз перед тем как мы заметили, что здесь что-то стряслось; потом пришла Эдит и позвала меня.

Сибил отрицательно мотнула головой, но она помнила. И ничуть не смутилась: где-то в глубине ее глаз мелькнуло замешательство, но его тут же погасил разгоревшийся жар победы; и она ушла — после недолгого прощания — окрыленная успехом. В конце концов, вина и ликование несовместимы; и она смутно, но всё с большей уверенностью понимала, что ее обида с лихвой отомщена. Пересекая дорогу с мужем, она бросила довольный взгляд на увенчанный куполом старый дом.

Они ушли, а миссис Шеридан погрузилась в раздумья. Немного погодя она с тревогой спросила:

— Папочка, как считаешь, надо сказать Биббзу про письмо?

— Не знаю, — ответил он и хмуро прошел к окну. — Как раз об этом я и думаю. — Наконец он принял решение: — По-моему, надо, — и направился в комнату сына.

— Ну, отступаться от своего слова станешь? — Едва открыв дверь, он взял быка за рога. — Заберешь свои слова обратно и опять против меня пойдешь?

— Нет, — произнес Биббз.

— Ладно, пока причин тебя в этом обвинять нет. Не припомню, чтобы ты отступался от своих же решений, хотя, видит бог, крови ты уж у меня попил. Ох и попил! — Шеридан был сбит с толку. Он пришел не за этим, но говорил и не мог остановиться; он вдруг ощутил, что не контролирует себя и обидные слова вырываются изо рта сами. — Да я от тебя особо многого и не жду: ты всегда был ни рыба ни мясо, что тогда, что сейчас. Пока не увижу, что ты начал жизнь с чистого листа, не поверю, что ты на ТАКОЕ способен! Ну, если ты всё же придешь в контору и вдруг ПРОЯВИШЬ себя, по-моему, там все в обморок упадут. Но уж коли ты решился на инициативу, не мешкай, куй железо, пока горячо, прямо с завтрашнего утра.

— Да… постараюсь.

— Уж будь добр, раз вызвался! — Шеридан не понимал, что такое с ним творится. Он всегда говорил только то, что намеревался сказать, но тут его будто заколдовали. Он пришел к Биббзу рассказать про письмо Мэри, а вместо этого, к своей же бессильной злости, мог лишь браниться как извозчик. — Ты уж выйди в контору и будь готов гнуть спину похлеще, чем самые трудяги-работяги, а то от меня добра не жди, сразу предупреждаю! Работать надо так — ты уж в свой блокнот-то запиши — так работать, чтобы самый твой прилежный подчиненный и десятой доли твоей работы не выполнить не сумел бы. Но пока тебе невдомек, что значит этот самый труд. Ты до этого только и делал, что стоял весь день и в станок, с которым и ребенок управится, железки пихал, а потом шел домой, принимал ванну и топал в гости. Предупреждаю, сейчас так просто не отделаешься, и если тебя стоит кормить… хоть пока и не было понятно, стоит ли… да даже если кого по башке хлопнуть и заставить смотреть, стоишь ли ты своего хлеба, он и то не поймет… ладно, вот что, так скажу… а ты слушай, потому как скажу то, что СКАЖУ. Говорю…

Он запутался окончательно. Рот его открылся, в голове не было ни единой мысли.

Биббз терпеливо смотрел на него — своим старым, давно привычным взглядом.

— Да, отец, я слушаю.

— Это всё, — объявил Шеридан и нахмурился. — Вот это я и пришел сказать, а ты уж будь добр, не забудь!

Предостерегая, он покачал головой и удалился, захлопнув за собой дверь. Однако звука шагов, подтверждающего его уход, так и не раздалось. Он просто стоял за дверью — одну минуту, две. Затем резко повернул ручку, и сын увидел обильно покрытый испариной лоб.

— Слушай, — сердито произнес мистер Шеридан. — Девушка, ну, наша соседка, написала Джиму письмо…

— Знаю, — сказал Биббз. — Она мне говорила.

— Ладно, просто подумалось, что от этого тебе будет не так обидно… — Дверь закрылась, отец ушел, но Биббз всё же услышал окончание предложения: — …если ты узнаешь, что она и Джиму отказала.

Шеридан тяжело протопал вниз сообщить жене, что она достаточно ворчала и теперь ей пора прекратить доставать его дурацкими поручениями. Она чуть было не спросила, что ответил Биббз, но тут же передумала и, промычав, что поняла, совсем замолчала — больше словесное общение супругов в тот день не возобновлялось.