Сухотин

Я так резко дернул головой, что у меня хрустнули позвонки – но девушка передо мной уже снова была человеком, и она протягивала к нам свою расплющенную тяжелой работой руку.

– Вы обещали, – сказала она, а в голосе ее при этом уже сквозили нотки безнадежности.

– Будут тебе деньги. Даже больше, – ответил я ей, хотя на самом деле в «больше» был не уверен. – Если ты нам поможешь.

– Нет! – топнула ногой девушка, и на глаза ей навернулись слезы. – Вы обещали деньги, если я расскажу про брата и смогу обернуться, я все сделала!

– Вот твои деньги, – торопливо произнес Двинских, вытаскивая из моих пальцев купюры, и протягивая их Вахрушевой. – Но нам нужна твоя помощь. Ты слышала о пожаре в Невьянске?

– Нет, – коротко ответила она.

– Там погибло почти три сотни человек,– сообщил ей Григорий. – Потом горел еще один город. Это не простой пожар, там были поджигатели. И, может быть, ты сможешь их остановить.

– Почему я? – Паладдя Вахрушева перевела взгляд с Двинских на меня.

– Потому что ты оборотень, – ответил я ей.

Девушка молча смотрела на нас – взгляда ее я понять не мог, и ответ ее прозвучал для меня полной неожиданностью.

– Хорошо. Я пойду  с вами, – и в голосе ее прозвучала железная уверенность.

15. Компания.

– Вы, вроде, сначала удивились, а сейчас так спокойно расспрашиваете, – Пелагея Вахрушева, Паладдя, искоса посмотрела на Григория Двинских.

Я улыбнулся, вспомнив, что Двинских в свое время меня попрекал примерно тем же, говоря, что я не похож на человека, столкнувшегося со сверхъестественным.

– Меня недавно чуть не съели, а девушку…  Девушку, которую я охранял, схватили и увезли. И я даже не знал куда, – эти воспоминания явно давались ему нелегко. – Вот тогда я испытал и потрясение, и страх. А потом, когда увидел своими глазами, что люди эти, вампиры, действительно не горят в огне, да еще и летают… было жутко, конечно. Но, не поверишь, я при этом испытал даже какое-то облегчение. Как-то легче делается, когда понимаешь, что они не люди. Потому что если люди едят друг друга – то куда катится мир?

Мы вновь были на корабле, только теперь путешествовали в обратном направлении. Паладдя ехала с нами, одетая уже не в фабричные лохмотья, а, видимо, в свою праздничную одежду – в новенький, цвета вырви-глаз городской костюм, на голове у нее была дешевая шляпка, руки затянуты в перчатки, в ушах красовались серебряные серьги с камешками. Лицо Паладди тоже переменилось – вместо прежнего изможденного выражения на нем сияла довольная улыбка.

– А я, по-вашему, тоже не человек? – с какой-то хитрецой спросила Паладдя Григория Андреевича, но тот был абсолютно спокоен.

Он вообще вел себя с ней просто, ни в покровительственность, ни в насмешку не впадал, что, конечно, можно было истолковать и в не лестную для Паладди сторону – женщины в ней Григорий не замечал, и поэтому ни страха, ни смущения она у него не вызывала.

– Почему же не человек? Конечно человек,  – серьезно ответил ей он.

Еще из Сарапула я отправил телеграмму начальнику Невьянской полиции с сообщением, что мы нашли оборотня. Я звал его в Пермь, чтобы он занялся вместе с Паладдей поимкой банды Якова. Конечно, я не рассчитывал, что он лично явится на пристань, но все-таки надеялся увидеть там хоть кого-то из его людей, пусть даже простых полицейских, но – вот разочарование! – там стоял Антон Вульф.

– Это кто? – спросила Паладдя, не сводившая глаз с моего лица.

– Вампир. Вульф, – ответил я ей.

Новой встречи с ним я не предполагал, и поэтому, вводя Паладдю в курс дела, рассказал ей о нем все, и в подробностях.

– Значит, это он,– сказала Паладдя, и в голосе ее прозвучала угроза.

– Приветствую, – произнес Вульф кисло, когда мы сошли на пристань.

– Чем обязан радости видеть вас? – спросил я у него.

– Я собираюсь изловить этого мерзавца, Якова. Вы, насколько мне известно, должны были привезти с собой особого человека, – Антон Вульф как мог изображал вельможную надменность.

– Меня, что ль? – выступила вперед Паладдя, нахально оглядывая Вульфа. – Если вы оборотня ждали, то это я.

Говорила Паладдя громко и не таясь – ее абсолютно не смутило то, что какой-то мужик-носильщик испуганно шарахнулся, услышав ее экстравагантное признание.

– А это точно она? – с недоверием в голосе спросил Вульф. – Вы не вводите меня в заблуждение?

– По какому праву вы вообще спрашиваете? – неожиданно для себя я разозлился и на Вульфа, и на всю ситуацию в целом, мне вовсе не хотелось с ним сотрудничать. – Я не собираюсь вам отчитываться. Идем, – я взял Паладдю под руку, но тут из стоявшего позади Вульфа экипажа появилась Анна.

– Василий Силантьевич, постойте, не уходите, – она робко улыбнулась мне и моментально зардевшемуся Двинских. – Мы… мы же на вашей стороне. Мы тоже хотим остановить… вы знаете кого. Нас просили помогать вам.

Безусловно, Анна старалась ради благого дела, но как меня резануло это «мы» и «нас»!

– Давайте поедем в гостиницу, и там в спокойной обстановке все обсудим, – предложила она.