Суккуб

Он только усмехнулся. Я же откровенно разглядывала незнакомку. Что-то определенно намекало (я бы сказала: кричало) о схожести наших «талантов». Мы были одной породы. Определенно. Но эта женщина… я пыталась понять, в чем разница, и поняла… за нее говорило тело. Поняла я это в момент, когда она потянулась распустить босоножки. Марк за спиной сказал: пойду, искупнусь. Я облизнула губы.

Она кого-то искала взглядом. Я пыталась продолжить знакомство со своими «секретами влияния», но взгляд сам поднимался к ней. Босоножки болтались в левой руке. Она неторопливо брела к воде, осматривая отдыхающих. На тонкой щиколотке блестела золотая цепочка. Потрясающей формы икры, аккуратные коленочки… взгляд поднялся к ее лицу и женщина широко улыбнулась. Я тоже не сдержала улыбки и смущенно отвернулась. Вот уж, встреча.

– It’s so easy to pick up them… – послышалось мурлыкание над ухом.

Она села на мой лежак и вытянула ноги. Выгнула спину, закидывая назад голову. Бедные, бедные, бедные мужики…

Наконец, дошел смысл сказанной фразы. Турчанка, может. Или испанка. Ее рычащий акцент делал речь игривой, зазывной.

Перевернувшись на спину, я с любопытством наблюдала за незнакомкой. Она притронулась к лифу платья и в ее ладони появилась золотая визитная карточка. Протянув ее мне, женщина подмигнула и поднялась.

На золоченой поверхности изящной латиницей было отпечатано приглашение:

Дорогая Лида,

Мы имеем честь пригласить тебя на собрание

Верховного Суккубата

Декабрь 16, 2008

Собор Св.Петра. Рим. Италия

Лунный день.

Я подняла взгляд на идущего от моря Марка. Лунный день? Ночь, что ли? Moonday…

– Так, вы знакомы?

Я не знала что ответить. Суккубат? Какого хрена?

Марк протянул руку, вынимая из моих пальцев карточку.

– Что это? – спросил, рассматривая ее.

Я сглотнула. Как бы тебе это объяснить…

– М..? – посмотрел на меня.

– Ну, ты же прочел. Приглашение.

Марк вскинул брови, поворачивая карточку то одной стороной, то другой. Она была золотая и чистая. Химики-любители! Вай-вай-вай…

– Я подумала… мы могли бы провести здесь еще пару дней, а в пятницу поехать в горы. Или в четверг.

Марк смотрел на меня исподлобья, чуть улыбаясь. Кивнул медленно: и подбородком и глазами. Я не сдержала улыбки: да, я знаю, как много это для тебя значит.

Только вернувшись в апартаменты, уже вечером, когда Марк полез в сумку за бритвой, я поняла, что практически все, что он взял – и был горнолыжный костюм. Смеялась я долго. И жалела, что он не взял лыжи. Но он не мог: это было бы давлением…

Тогда же, пока муж завис в ванной, я устроилась с ноутбуком на кровати. Сначала искала так, как было написано в карточке: Supreme Sukkubare. Ничего стоящего не находилось. Но по поводу суккубов нарылось столько мифологического и, мягко говоря, однозначного, что я растерялась.

Кто-то что-то недопонимал. И скорее всего, этим кем-то была я. Марк вышел из ванны и забрался ко мне на кровать.

– Ммм… как интересно. Возлежать на. Возлежать под, – читал он с улыбкой, – навевать грешные думы. А я-то думаю… Вот, что ты делаешь.

Отодвинув ноут в сторону, Марк привлек меня к себе:

– У нас медовый месяц, между прочим…

7.

Марк улетел в воскресенье. Я пыталась объяснить, зачем задерживаюсь в Италии до среды, но получалось плохо. Я сама этого не понимала. Женщина в желтом платье на пляже, позолоченная карточка с приглашением без текста – что я могла объяснить? Мне было интересно. Особенно ввиду того, что я начиталась в Интернете. Сам факт столь загадочного приглашения на таинственное собрание в таком неоднозначном месте как Собор в Риме уже отметал все сомнения. Это как концерт любимой звезды в твоем городе. Это как обнаружить в раскопках древний артефакт. Желанно и возбуждающе.

Грише я сказала лететь сразу в Рим. Там мы встретились и прогуляли весь день. Уже к вечеру понедельника меня начало трясти. Запивая успокоительное алкоголем, я с тем же успехом пыталась объяснить Грише, куда собираюсь завтра вечером. Она смеялась. Ну, прогуляйся. Вдруг что полезное узнаешь…

От Верховного Суккубата я ожидала чего-то мистического и таинственного. Казалось, на собрании меня ждут свечи и пентаграммы, глубокие капюшоны и приглушенные голоса. Я начиталась такого, что ожидала чего угодно…

Когда же я вжала голову в плечи под массивными сводами центрального нефа в назначенный вторник декабря, все мои фантазии улетучились. Появившаяся из тени маленькая загоревшая старушка поманила меня ладонью и указала путь.

Когда в полумраке открылась кафедра, я открыла рот.

– О, девочки! Посмотрите на наше свежее пополнение, затерявшееся где-то в средствах массовой информации, – по-английски с французским акцентом проговорила старушка далеко впереди. – Проходи ко мне, милая. На следующем собрании ты сядешь на последнем ряду правой от входа половины. Сегодня, как новенькая, постоишь рядом со мной.